Янычары. «Великолепный век» продолжается!. Наталья Павлищева

мусульманин не может быть рабом, то есть человек, принявший ислам, становился свободным. Но при этом все, кто так или иначе служил султану или просто империи, были рабами Повелителя, рабами, над жизнью которых он властен полностью. Рабами оказывались не только обитательницы гарема или слуги, даже мать Повелителя – валиде – формально считалась его рабыней.

      Рабами султана были чиновники вплоть до великого визиря, в случае смерти чиновника или его казни все имущество бедолаги уходило в казну, и только от султана зависело, не будет ли его семья нищенствовать.

      Рабами были и янычары. Это самое грозное рабство. Янычарское войско, в мирное время охраняющее покой султана, а в военное составляющее основу пехоты, было единственной регулярной частью армии, всегда готовой взяться за оружие. Задобрить янычар считалось почти священной обязанностью вступившего на престол Повелителя.

      При малейшем недовольстве следовали новые и новые подарки. Иначе нельзя, иначе обиженные янычары могут сбросить султана с престола раньше, чем ему на помощь придет другая сила. Армия для походов собиралась быстро, стоило только объявить об этом походе, но янычары могли оказаться еще быстрей, они всегда были в столице рядом с дворцом.

      Все султаны считались с этой силой. Кто-то, как султан Сулейман Кануни, пытался подчинить себе грозное войско, кто-то откровенно заигрывал, но и через четыре сотни лет после своего создания янычары продолжали оставаться грозной силой, с оружием в руках желающей свергнуть правителя.

      Султан числился Верховным главнокомандующим, но на деле давно никто из султанов не командовал грозной силой. Янычары Стамбула находились под командованием Истанбул агассы и, конечно, многочисленных имамов из дервишского ордена бекташей. Звания янычар были непривычны европейскому уху, они словно пришли в казармы из кухни: баш каракуллукчу – «старший помощник повара»; ашчи уста – «старший повар»; чорбаджи – «суповар»…

      Янычарский бунт начинался всегда одинаково – воины переворачивали свои котелки и котлы, отказываясь от пищи, присланной султаном, и начинали колотить по их днищам ложками. Этого звука в Стамбуле боялись куда больше любых сообщений о войне. Сильней боялись только пожаров. Перевернутые котелки означали бунт и разграбление. Купцы бросались закрывать свои лавки и прятать товары, владельцы богатых домов спешно покидали город, а их дома наглухо заколачивались, народ прятался по щелям.

      Это не помогало, лавки и дома грабились или попросту сжигались, целые районы Стамбула охватывал пожар, а на улицах появлялось множество неубранных трупов. Конечно, не всегда в погромах, пожарах или убийствах были виноваты янычары, частенько под шумок сводили счеты давние завистники или враги, но начинался очередной кошмар со стука ложек в днища перевернутых котлов.

      Нынешний султан Абдул-Хамид янычар не жаловал. К власти он пришел без их помощи, просто дождавшись в Клетке своей очереди, никому из грозных воинов обязан не был, а вот недоволен