Лесная тетрадка. Ольга Евгеньевна Шорина

работает она нигде!

      10 ноября 1998, вторник

      У Янки сегодня день рождения, девятнадцать лет. И выпадает он на её институтский выходной, – военную кафедру во вторник. Заходила к ней с утра два раза, чтобы поздравить, – бесполезно. На улице сугробы, минус десять. Я в своём китайском тулупчике. Хорошо, что вспомнила про импровизацию. И вот в полдвенадцатого встречаю её во дворе:

      – Я уж и на музыку сходила, и на физиолечение, и в парикмахерскую зашла.

      Дозвонилась до Михаила Викторовича!

      – Алло!

      – Это я.

      – Приветствую! – узнал он меня. – Хочешь спросить, как дела? Я только что с работы приехал, сегодня – к Дерюжкину и в суд насчёт дружины. Буду часто забегать. Я позвоню.

      – Да куда же мне звонить?

      – Точно! Я с Галиной Георгиевной сегодня встречаюсь.

      Ябедничаю:

      – Так она же говорит: ключи не дам, сидеть там не позволю…

      – Ну, бывают у человека заскоки. Комната есть, надо в ней работать. Я ещё с одним мужичком договорился, – есть комната на втором этаже для дружины.

      Я позвонила, и такой камень с души свалился! Ну, как тут не поверить! И суд, и Дерюжкин, и дружина! Я и забыла про тот ужасный разговор с Валентиной.

      А как там ВДМ? По-моему, Михаил Викторович напрочь про него забыл!

      Но себя-то, любимого, он не забудет.

      – А я стала кинематографом увлекаться, – сказала Яна. – Посмотрела несколько фильмов и записала, кто режиссёр. Мне Бертран Блие понравился!

      – Слышала, но не смотрела.

      Яна всё никак не может пережить встречу с историчкой.

      – Да, как же так! Я же думала, что она – хорошая!

      – Я тоже. Я встречала её и в том году, и в этом, она сама ко мне подошла, и стала … на пустом месте!

      – Вот я не понимаю, – сказала Янка, – вот почему у Алкашки – много, а у нас до сих пор никого нет! Вообще-то, мне не очень-то парней и хочется. Может быть, ещё и рано. Но всё равно: никакого опыта…

      Яна заулыбалась, взяла гитару, и стала петь песни этого чудовища, – Умки:

      Я иду по узенькой дорожке,

      Потому что у меня кривые рожки;

      В ботиночках мои копытца,

      Пусть меня милиция боится!

      Бедный полярный мишка! И за что его так опоганили!

      ***

      У меня часто так бывает: вспомнишь кого-то с утра, а потом его встретишь.

      Сегодня всё вспоминала Ирину (нашего классного руководителя). Предполагала всяческие варианты встречи, «кровную месть» с моей стороны. Она об меня ноги вытирала! И вдруг у первого подъезда нашего дома слышу добродушное такое:

      – Аля, здравствуй! Не видишь, что ли?

      Вижу – шапку-ушанку с приподнятым серым ухом в морозной дымке.

      Я не стала хамить. Просто пошла своей дорогой.

      – Аль, ты чего? – пробасила она обиженно.

      Ирина всегда ходит мимо моего дома на остановку.

      До сих пор в башке стоит эта проклятая мелодия из Умки. «У-у-у…»

      11 ноября 1998, среда

      «Северный антициклон», поэтому