Чужие паруса. Александр Бушков

можно было выхватить шаур и не произнося исторической фразы, не сдирая с себя чужую личину. Однако Сварог предпочел поднять забрала. Или, если понятнее, открыть карты. Пускай в этом поступке было нечто от страсти к мелким эффектам, да и с военно-практической точки зрения разумнее начинать стрельбу без предупреждения, не давая противнику ни единой возможности подготовиться и осознать происходящее… Но, судари мои, ведь мы же дворяне, черт нас побери! Хоть и выросли в стране пролетарской диктатуры, однако происхождения-то самого что ни на есть аристократического, отцовская кровь – это кровь графов Гэйров! К тому же целая пирамида благоприобретенных корон венчают нашу буйну голову. Успели мы, знаете ли, вжиться в дворянско-королевскую роль, успели впитать замашки родовитой знати. Так что нет-нет да и возьмет свое новоявленная дворянско-королевская сущность, потянет сыграть в благородство… Сварог-десантник, может быть, и пошел бы по пути голой целесообразности, но лорд Сварог, прежде чем вступить в бой, открыл врагу свое истинное лицо. Можно сказать, послал официальный вызов на поединок. Можно считать, пошел на вы…

      Хотя, вполне вероятно, он решил просто-напросто сбить противника с панталыку, ввергнуть в секундное замешательство.

      И это ему удалось. Премьера спектакля «Восстание на броненосце „Адмирал Фраст“» состоялась. И немая сцена, воспоследовавшая за тем, как Сварог сбросил личину Вазара, растянулась аж на три удара сердца.

      Стало слышно, как бьется о стекло абажура бабочка. Из-за стен адмиральского салона, обшитых лакированным деревом, доносился гул дрожащей земли, с которым за сегодняшний день совершенно свыклись, как с досадной, но неизбежной помехой. Гул прерывали опять же уже привычные разрывы – то недра Атара выдавали очередной огненный залп раскаленной лавы. Внизу, под салоном, прогромыхали по железным ступеням чьи-то тяжелые ботинки.

      А потом недоуменная тишина в зрительном зале лопнула, взорвалась овацией: «Враг!», «Подмена! Колдовство!», «Взять их!», «Измена!». Принимающая гостей сторона вмиг ощетинилась кортиками. Позолоченные и изогнутые гидернийские клинки блестели как золотые клыки фантастического зверя.

      Да и вообще, фантастическое это было зрелище – разодетая по моде времен всяких там Людовиков толпа в расшитых золотой нитью камзолах и роскошных шляпах с плюмажами и пряжками – на борту сплошь металлического, тяжело вооруженного броненосца… В другое время и при других обстоятельствах Сварог непременно бы подивился сему вопиющему анахронизму, но теперь ему было не до того.

      Россыпь серебряных звездочек, как горсть монет из щедрой руки филантропа, с неслышным в суматохе шелестом брызнула навстречу офицерской волне. Безотказный шаур, до того прятавшийся под липовой повязкой на ноге, исправно выплевывал серебряную смерть. Зазубренные края блестящих кругляшей вспороли несколько камзолов, вонзились в плоть, разметали в пух несколько фиолетовых перьев со шляп…

      Для Сварога время остановилось.