Обыденный Дозор. Лучшая фантастика 2015 (сборник). Александр Тюрин

торчал целый пучок белых лент. Было их там три штуки – широкие, жесткие, длинные, чуть ли не пол метра, покрытые нескончаемыми абзацами убористого текста на всех языках мира.

      – Там написано, как стирать, – неуверенно объяснил я.

      – Как люди научились стирать? – насмешливо переспросила Дженни. – Статьи из «Википедии»?

      – Так всегда делают, – уверил я. – Вообще всегда. На всех игрушках мира. Не спрашивай меня зачем.

      – Вшивают в жопу? – уточнила Дженни. – Намертво? Их же никогда оттуда не выдрать. Смотри!

      Она вдруг намотала ленты на руку и потянула изо всех сил. Ленты не оторвались, но задница енота вдруг треснула, и на пол посыпалась пенопластовая крошка.

      Дженни испуганно запихнула енота в глубину ящика, отскочила в сторону и сделала вид, что рассматривает этажерку с вином. Даже сняла одну из бутылок.

      – Возьмем? – предложил я. – Отметим знакомство.

      – Что-то я боюсь, как оно на алкоголь ляжет, – нахмурилась Дженни. – Я же тебе рассказывала, как меня мутило от таблетки в клубе.

      Вдруг послышался окрик.

      – Молодые люди! Матросы! Я вам говорю! – раздраженно повторила кассирша, грозно приподнимаясь над своей кассой. – Положите обратно! Для кого объявление висит?

      Дженни испуганно вернула бутылку на место.

      – В будни продажа алкоголя в Москве запрещена, – объяснила кассирша. – Только по выходным и праздникам. Не знаете, что ли?

      Я покачал головой.

      – Давно? – спросила Дженни тихо.

      – С начала месяца, – ответила кассирша. – Вот приказ висит. Продажа любой продукции, содержащей алкоголь, в рабочие дни запрещена. Постановление правительства Москвы.

      – Да мы и не собирались, – ответил я. – Просто смотрели.

      – Просто смотреть вот сюда надо! – проворчала кассирша, снова указывая пальцем на ламинированные таблички, развешенные над кассой.

      Мы подошли ближе и стали читать.

      – А петрушка не продается вообще или тоже в рабочие дни? – аккуратно спросила Дженни кассиршу.

      – Вообще, – процедила кассирша. – Там нашли наркотические вещества. Приказ главного санитарного врача Онищенко.

      – Хорошо, а чеснок-то почему? – удивился я.

      – Отравлений много было, – ответила кассирша и демонстративно отвернулась, качнув серьгами: в ее ушах на коротких серебряных цепочках висели маленькие пушистые мышата, изящно сшитые из какого-то породистого меха. Из попы каждого мышонка тянулся до плеча плоский белый ярлык с надписями на разных языках.

      – А почему мобильными телефонами в торговом зале запрещено пользоваться? – спросила Дженни.

      – Вам товар пробивать или вы мне нервы трепать будете? – вспыхнула кассирша. – Просто больные все какие-то… – с чувством добавила она, грозно махнув серьгами.

      Я выложил перед кассой покупки. Кассирша ожесточенно тыкала в каждый предмет лазерным сканером, а затем всякий раз его откладывала и принималась набирать коды вручную. С пельменями она даже набрала код дважды.

      – Марин! – вдруг заорала она в зал, поднимая