Мафия против индейцев. Елена Нестерина

еще не приплыли бледнолицые и не начали их вытеснять, то пусть они считают, что на них соседнее индейское племя напало. В смысле мы. А если они под своим флагом играют во времена индейских войн, то, значит, они…

      – Бледнолицые! – догадался Антоша.

      – В смысле… как же они бледнолицые, если они индейцами одеты? – не понял Витя.

      – А бледнолицые – это будем мы? – переспросил Федя Горобец. Он вообще запутался в Арининых идеях.

      – Нет. То есть да, – машинально ответила Арина, одновременно размышляя о чем-то.

      Трое ребят посмотрели на нее в недоумении. Тогда Арина тряхнула головой и начала все сначала.

      – Они сами все запутали, – медленно начала она. – Получается, раз у них этот флаг, то они сами бледнолицые и есть, понимаете? У индейцев флагов не было, тем более таких. А мы, получается, индейцы, раз против них. Как еще это объяснить? Но они тоже играют в индейцев, индейцами одеты и все такое. Мы поступим проще. Мы будем неизвестные им враги. Они индейцы, мы индейцы… Вот им и тропа войны. Пусть покажут их воины, на что они способны!

      – А, понятно… – закивал Федя Горобец.

      – Так ведь вон их как много, – заметил Витя. – А нас всего четверо.

      – Ну и что! – не сдавалась Арина. – А вы знаете, что один настоящий индейский воин в военно-полевых условиях стоит больше, чем сотня бледнолицых солдат?

      – Но мы же… – начал Витя.

      Но Арина его перебила:

      – Мы будем воинами-невидимками. Индейскими ниндзя.

      – Придумаешь тоже… – покачал головой Витя, до которого не сразу доходил смысл Арининых идей.

      – И за нами правое дело: мы отстаиваем индейскую честь, чтобы они не портили благородное лицо индейской истории своим невежеством. Короче, кто со мной? – Арина подошла к сваленным велосипедам, собираясь, очевидно, куда-то ехать.

      – Я! – первым бросился к ней Антоша Мыльченко.

      Витя Рындин покачал головой и улыбнулся: естественно, он тоже с Ариной. Ведь он никогда не бросал ее – даже в самых безумных операциях, которые она организовывала.

      – Да и я, конечно, с вами. – Федя Горобец вскочил с места. Ему было досадно, что суетливый Антоша и Витя, которого Федя видел сегодня первый раз в жизни, оказались шустрее его. Федя тоже был готов с Ариной идти куда угодно.

      – Спасибо, – улыбнулась ребятам Арина. – В общем, мы тоже теперь индейцы. Без всяких там обрядов. Мы друг друга Пожарными Тыквами и Белыми Карасями уж точно называть не будем.

      – Конечно, не будем, – усмехнулся Федя, вспомнив бедных ребят, которых ни за что ни про что так по-дурацки окрестили. Чтобы не возгордились, наверно, пока не стали настоящими индейцами…

      – А как мы будем друг друга называть? – сразу поставил вопрос ребром Антоша. – Только попрошу без Гуманоида!

      Да, у Антоши всю его сознательную жизнь было боевое имя, и хоть оно ему не особо нравилось, но кое-как Антоша с ним за долгие годы смирился. Но имя это было такое, каким, конечно же, индейцев не называют. Не очень-то, наверное,