Солярий для Снежной королевы. Дарья Калинина

и впрямь настолько обнаглел, что даже не потрудился сбежать, все это время ошиваясь где-то поблизости от своей квартиры или даже находясь в ней? А ведь полицейские установили наблюдение за квартирой подозреваемого, но никто, похожий на Гуцу, туда не входил и оттуда не выходил. Однако факт оставался фактом: мальчишка, держа в руках пакет с выкупом, забежал не просто в подъезд дома, где жил Гуца. Он забежал именно в тот подъезд, в котором находилась квартира похитителя.

      Ждать дольше было нельзя. И Ромашенко дал команду к задержанию.

      Спустя всего минуту после того, как за мальчишкой захлопнулась дверь подъезда, к ней подбежали оперативники. Они быстро справились с этой преградой и поспешили наверх. На табло лифта горела цифра семь. Это был этаж, где жил Гуца.

      – Наверх!

      Один оперативник поехал на лифте на восьмой этаж, откуда потом осторожно стал спускаться, а двое побежали наверх по лестнице. Однако они добрались до седьмого этажа, никого по дороге не встретив, и тут услышали откуда-то сверху жалобные мальчишечьи голоса. Поднявшись еще на один пролет, они увидели своего коллегу, державшего за шиворот двух мальчишек. Первый был оперативникам уже знаком. Это именно он отирался на детской площадке, а потом схватил пакет. А вот второго они видели впервые.

      Второй парень был постарше, на вид ему было лет тринадцать, а то и все четырнадцать. Но его круглое лицо и короткие светлые волосы показались оперативникам знакомыми.

      – Гуца? – спросил один из них.

      Он лишь предположил, но толстенький парнишка охотно кивнул головой.

      – Анатолий Сергеевич? – с большим сомнением в голосе переспросил полицейский.

      Но недоразумение прояснилось, когда парень заговорил:

      – Толя – это мой брат. А я Витька! Отпустите, дяденьки! Чего вы? Я не тот, кто вам нужен! Вам старший Гуца нужен, а я младший!

      Однако Ромашенко, который к этому времени уже тоже оказался на месте задержания, мальчишке не поверил. Заметив, что левый карман его куртки чем-то набит, он вытащил оттуда знакомый сверток с деньгами для выкупа.

      – А это у тебя откуда?

      – Это его! – быстро соврал младший Гуца, кивая на приятеля.

      Но тот не захотел становиться козлом отпущения и яростно воспротивился:

      – И не мое это вовсе! Ты сам велел мне пойти на детскую площадку и принести, что там будет.

      – Заткнись!

      – Сам заткнись! – ничуть не побоялся шкет. – И свою тысячу можешь оставить себе!

      – Сколько он пообещал тебе за услугу? – полюбопытствовал Ромашенко. – Тысячу рублей?

      – Да.

      – А себе, выходит, ты девяносто девять тысяч решил оставить?

      И так как младший Гуца молчал, Ромашенко спросил у него:

      – Ну а где вы с братом прячете похищенного ребенка?

      – Я ничего не знаю, – угрюмо отозвался Гуца. – Я его даже не видел!

      – А как же про выкуп узнал?

      Младший Гуца молчал, старательно отводя