Человек в безлюдной арке. Валерий Шарапов

доселе в бесчисленных стопках. По другой стене стоял рабочий стол с зеленой настольной лампой и письменным прибором. А ближе к окну он притулил небольшой верстачок с тисками и необходимыми слесарными инструментами. Это было его хобби.

* * *

      В другой раз Мишка ни за что бы не покинул свою комнату. Так и сидел бы, насупившись, за столом, рисуя ненавистную сестрицу и чиркая ее карандашом. Такие обиды, какую он вытерпел сегодня, он не прощал долго. Шмыгал бы носом, глотал бы собственные слезы, но оставался в гордом одиночестве вместо того, чтобы пить чай и уминать вкусный пирог со сладкой черемухой.

      Но папа приказал привести себя в порядок и зайти к нему в кабинет. Деваться было некуда. Ополоснув лицо и надев чистую рубашку, Мишка поплелся в коридор…

      – Смелее, смелее, – подбодрила его мама.

      В кабинете друг за другом появились Анна и Михаил. Лидия Николаевна вошла последней, тихо притворив за собой дверь.

      Егор Савельевич в задумчивости стоял возле верстака. Темный выходной костюм и белая сорочка с полосатым галстуком смотрелись на фоне слесарных инструментов несколько необычно. Он редко ругался и еще реже повышал голос на своих детей. Наверное, поэтому дети ужасно боялись его недовольства.

      Одной рукой Егор Савельевич опирался на край верстака, другую почему-то прятал за спиной. Лицо его при этом оставалось спокойным и даже добрым.

      – Анна, Михаил. И ты, Лидия, – начал он с той же торжественностью, с которой недавно поздравлял за столом дочь. – Я пригласил вас в свой кабинет, чтобы познакомить с недавно законченной работой.

      Немного развернувшись к свету, глава семьи показал то, что было спрятано за его спиной.

      – Ух ты! – зачарованно прошептал Мишка.

      – Какая прелесть! – всплеснула руками Анна.

      На ладони отца в лучах вечернего солнца сияла отполированной поверхностью бронзовая фигурка высотою сантиметров десять-двенадцать.

      – Это же лев? – справилась супруга.

      – Лев, – кивнул Егор Савельевич. – Но непростой.

      – А можно посмотреть? – наперебой загалдели дети.

      Отец остановил их твердым жестом:

      – Я еще не закончил. Видите, на поверхности бронзового льва мелкий текст?

      – Да, видим, – ответила за себя и за брата Анна.

      – Его можно прочитать лишь в том случае, когда лев полностью собран.

      – А разве он разбирается? – изумленно спросил Мишка.

      Вместо ответа Егор Савельевич произвел несколько понятных только ему манипуляций, после чего красивый лев распался на отдельные бронзовые части. На каждой виднелся соответствующий вензель.

      Первую деталь с витиеватой буквой «М» он подал сыну. Вокруг буквы красиво рассыпались узоры из ветвей и листьев.

      – Это спичечница – очень полезная для настоящего мужчины штука. Держи. Она твоя.

      Дочери он протянул зеркальце с ручкой, на обратной стороне которого виднелась буква «А».

      – Спасибо!