Сингомэйкеры. Юрий Никитин

на макушке ярко отсвечивает розовая лысина.

      – Проблемы? – спросил он, не оглядываясь.

      – Да не совсем, – ответил я стеснительно. – Просто пока чувствую себя не в своей тарелке. Никогда не думал, что буду работать в благотворительной организации.

      Он обернулся, посмотрел искоса.

      – Да? А мне казалось, что именно у нас вам и место. Ваши работы в обычном мире абсолютно неприменимы на практике, не так ли?

      – А здесь?

      – А случай с Черкизовским рынком? – ответил он вопросом на вопрос.

      Я пожал плечами.

      – Считаю это частностью. Вообще-то мои работы касаются общемировых процессов.

      Он скупо улыбнулся, сел за стол.

      – Спешите домой?

      – Вообще-то нет.

      – Тогда кофейку? – предложил он. Я кивнул, он сказал по связи: – Люся, два кофе и что-нить к нему.

      – Если не затруднит, – сказал я на всякий случай.

      – Нисколько, – заверил он. – А насчет работы… дайте время. Я имею в виду, себе. Главное пока что другое. Вам, я вижу, нравится у нас. Поверьте, все остальное придет.

      Я спросил осторожно:

      – А здесь еще есть сотрудники? А то, простите, никого, кроме вас и секретарши, я за весь день не увидел.

      – Вы вроде бы не курите? – спросил он. – Народ больше в курилке встречается. Правда, у нас даже Арнольд Арнольдович недавно бросил… Все сидят в своих норах, им там уютно. Общаются больше по связи, вам стоит к ней подключиться.

      Вошла Люся, перегрузила с подноса, кроме кофе, еще и кучу бутербродов. Глеб Модестович наблюдал внимательно, поинтересовался:

      – Сыр козий?

      – Конечно, – ответил Люся удивленно, – вы же велели…

      – Это я для себя велел, – сказал он сварливо, – а вдруг ты для нового сотрудника решила верблюжьего положить. Ладно, беги.

      Я осторожно взял бутерброд, мягкие подогретые хлебцы и нежнейший сыр, кофе просто дивный, я наслаждался вкусом, хотя вообще-то непривередлив и прекрасное от хорошего просто не отличу.

      Люся ушла, бросив на меня игривый взгляд.

      Я пробормотал:

      – Ну не стану же я просто тыкать во все фамилии и говорить: «Здрасте, я новый сотрудник…»

      – Ничего, – утешил он, – все обедают вон в том кафе, видите ребристую крышу? Это рядом, через дом отсюда. Сегодня вы просто пропустили обед…

      – Я перекусил на Черкизовском, – сообщил я. – Знаете, от сердца отлегло. Я все еще мандражирую, если честно. Я ученый, привык к точным формулировкам, а здесь не могу сформулировать ни цели нашей фирмы, ни мое направление работы… А зарплата настолько огромная, что я очень хотел бы оправдать ее успешной работой!

      Он покачал головой.

      – Не торопитесь, все узнаете. А фирму нашу точнее называть организацией. А вот Орест Димыч, это наш самый экстравагантный сотрудник, упорно зовет масонской ложей. Отчасти это так и есть, хотя, конечно, никаких средневековых ритуалов, клятв и прочей ерунды нет.

      – А цели и средства?

      Он спокойно и с достоинством кивнул.

      – Прекрасный вопрос, как говорят интервьюированные,