Кумите. Ирина Лобусова

что он не хотел проводить этот бой… Но… все было бесполезно. И он продолжал молчать.

      – Как мать? – Юрий понял, что тренер намеренно решил переменить тему. Наверное, подумал, что и так слишком много сказал.

      – По-прежнему, – Сергеев старался, чтобы его голос звучал сухо. – Нет никаких изменений.

      – Что говорят врачи?

      – То, что и всегда. Операция. А операция – это сто тысяч долларов. Сами знаете.

      – Мне очень жаль.

      Он молча пожал плечами. Потом тренер ушел, и Юрий остался один.

      В дверь постучали. Он выглянул на стук. Охранник небрежно бросил:

      – Там тебя спрашивают!

      – Кто?

      – Иди и сам узнай! Я тебе что, швейцар?

      Охранник его или недолюбливал, или просто завидовал, как завидовало большинство присутствующих в зале мужчин. Не зная о том, что соревнования, выигранные им, были чужими.

      Сергеев набросил куртку и вышел в коридор. В узкий проход, расположенный совсем близко к выходу в зал, доносился шум уходящей из зала толпы. Тем не менее в коридоре никого не было.

      На выходе из зала толпилось много людей. С тоской и тревогой Юрий подумал о том, что нужно будет давать автографы, интервью. С ним будут фотографироваться. Он ненавидел это делать. Особенно сегодня… Быстро пошел прочь, не раздавая автографы, игнорируя всех. При ходьбе непроизвольно немного сутулился, будто защищаясь.

      Выйдя в город, он зашагал мимо слепящих ночных огней. Гулкие шаги печатались в пустом переулке, отражаясь от стен домов. Рядом не было ни души. Его длинная тень от тусклой лампы фонаря металась по камням мостовой.

      Звук, раздавшийся за спиной, был просто еще одним из ночных звуков. Юрий услышал шуршанье автомобильных шин – в переулок въезжала машина. И это тоже было совершенно нормально. Не оборачиваясь, он продолжал идти вперед. Однако вынужден был обернуться – его ослепил яркий свет фар, заставив отшатнуться к стене. А потом… Все произошло слишком быстро – так быстро, что все случившееся он воспринимал почти на уровне интуиции, а не разума.

      Машина прямо по тротуару мчалась прямо на него на огромной скорости. Въехав на пешеходную часть, она погналась за ним. Огромная черная масса из металла, стекла, огней, оставляющая все меньше времени для раздумий. Резкий рывок вперед. Он прыгнул в сторону, перевернулся в воздухе всем телом и больно ударился о решетку ворот ближайшего дома, падая на землю. В тот же самый момент машина пронеслась прямо по тому самому месту, где он стоял, и ударила корпусом в решетку ограды, выбив из металла искры. Удар. Грохот разбитого стекла. Машина медленно развернулась. Сергеев поднялся на ноги, критически оценивая ситуацию.

      Его собираются убить – он понял это четко и ясно, и в первое мгновение жуть такого открытия просто повергла его в шок. Развернувшись, автомобиль проскрежетал по разбитому стеклу и снова двинулся за ним.

      Переулок был маленький, узкий, с низкими домами. Металлические ворота того дома, где он упал, были плотно закрыты, впрочем, как и другие ворота. Однако при всем