1917: Вперед, Империя!. Владимир Марков-Бабкин

не Москва.

      – Чем занимались сегодня в пионерском лагере?

      – Ну… Нам рассказывали об истории России. А потом пришел господин Циолковский и прочитал нам лекцию о жизни на Марсе.

      Я не удержался от ухмылки и цитаты:

      – Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе, науке это неизвестно. Наука пока не в курсе дела…

      Георгий моего юмора не понял и серьезно возразил:

      – А господин Циолковский считает, что наверняка есть.

      – Ну, если господин Циолковский так считает, то оно конечно.

      Представив себе Константина Эдуардовича в роли лектора из фильма «Карнавальная ночь», я чуть не рассмеялся. Но тут же одернул себя. Не для того мы сегодня гуляем. Есть разговоры и поважнее мифических марсиан.

      – А по истории России вы до какого момента дошли?

      – До воцарения династии Романовых.

      – Понятно. Кстати, сынок, ответь – а кто такой помазанник Божий?

      Мальчик серьезно на меня посмотрел и ответил:

      – Это – ты.

      Да уж, устами младенца, как говорится…

      – А если не брать меня персонально. Кто это вообще?

      – Это государь император Всероссийский.

      – Верно. А что, по-твоему, означает венчание на царство?

      Георгий задумался на секунду, ища подвох в вопросе, затем ответил уже менее уверенно:

      – Ну, это когда наследник престола становится императором.

      Качаю головой.

      – Нет, сынок, не совсем. Например, твой папа стал императором четыре месяца назад, а обряда венчания на царство и коронации еще не было. Так что это не одно и то же. Да, я – полновластный правитель России, но венчание на царство мне только предстоит. Но я не об этом хотел с тобой поговорить.

      Мальчик пытливо смотрит на меня. А он реально повзрослел за эти месяцы. По взгляду никак не скажешь, что ему шесть лет. Удары судьбы не прошли даром, а общение с более взрослыми детьми ускорило и его собственное развитие. Впрочем, меньше чем через месяц ему исполнится семь. Целых семь лет. М-да.

      – Я хотел поговорить с тобой. И как отец с сыном, и как мужчина с мужчиной, и как государь с графом. Пусть ты пока не приносил мне присягу верности, но полагаю, что я смею на нее рассчитывать, а, граф?

      Георгий несколько озадаченно на меня глянул, а затем склонил голову.

      – Да, государь.

      Нет, ну что за умница! Отвечаю так же официально:

      – Благодарю вас, граф.

      А затем заговорил уже значительно мягче, однако отнюдь не как с ребенком.

      – Сын, пришла пора взрослого разговора. Дети императоров взрослеют быстро, и я уверен, что ты поймешь то, что я тебе сейчас собираюсь сказать. Да, император – помазанник Божий, ты верно это сказал. Он возвел меня на престол всероссийский, хотя я и не хотел этого. Человек предполагает, а Господь располагает. Так говорят. И это полностью относится ко мне. Я должен править и должен исполнять свой долг государя до самого конца, вне зависимости от желаний и обстоятельств. Ты меня понимаешь?

      – Да,