С Луной наперегонки. Ирина Щеглова

Когда все утихли и разбрелись по купе, Вовка с Серегой остались у окна, Влада слышала, как Вовка признался другу, что запрыгнул в соседний вагон уже на ходу поезда. А еще Влада увидела у него в руках несколько пыльных роз, наверное, в станционном палисаднике наломал, догадалась она. Интересно, для кого?

      Ну конечно! Из первого купе появилась Олеська. Вовка оживился, подскочил к ней, сунул растрепанный букет.

      – Ой! – Олеська картинно всплеснула руками. – Какая прелесть! Где ты их взял?

      – Где взял, там больше нет, – отозвался довольный своей проделкой Вовка.

      – Но что же я скажу Татьяне! – ахнула Олеська. – Она же сразу догадается и тебе попадет. Об этом Вовка точно не подумал, он растерянно потер себе лоб и оглянулся на Серегу.

      – Хм, – отозвался тот, – ну, давай пока у нас в купе поставим, а потом как-нибудь незаметно передадим, Татьяна скоро забудет о том, что ты где-то пропадал и не станет связывать появление цветов и твое отсутствие.

      – Только их надо в воду поставить, а то завянут, – всполошилась Олеська, – я сейчас, только бутылку возьму.

      Она скрылась в купе. Вовка ждал ее, переминаясь с ноги на ногу. Влада хмуро наблюдала за ним, а Серега не отрываясь, смотрел на нее.

      – Что же ты, Вовка, так и останешься в дураках? – насмешливо спросила Влада.

      Он дернулся, взглянул на нее, скривил губы:

      – А, ты об этом… – вспомнил он, – да ну, потом как-нибудь отыграюсь.

      Влада заставила себя улыбнуться.

      – Не отыграешься.

      Появилась Олеська с пустой пластиковой бутылкой, и Вовка мгновенно забыл о Владе. Они ушли. А Влада, словно приросла к своему окну. «Так, так, так… розочки, цветочки, подвиги, значит, совершаем, во имя прекрасной дамы…» – думала она, ничего не видя вокруг. Между тем, Серега о чем-то спросил ее, она не расслышала. «Интересно, а чем же сейчас Женька занимается? Ей что, наплевать?».

      – Влада, ты хоть расскажи о себе? Как ты вообще? – не отставала Серега.

      – Никак, – отрезала Влада, оторвалась от окна и направилась в свое купе.

      – Где пропадала? – обрадовалась Дашка.

      – Да так, думала, – ответила она и полезла на верхнюю полку, всем своим видом показывая, что не склонна сейчас разговаривать. Дашка умница, она никогда не будет приставать. Забилась в уголок и пишет что-то. Влада посмотрела на нее с завистью. Ей иногда тоже хотелось что-нибудь эдакое написать: о любви и смерти… Почему она думает о смерти? Скорее всего потому, что не верит в нее. Для Влады жизнь и смерть вечно существуют рядом и перетекают друг в друга. Как птица Феникс, которая умирает и возрождается из пепла. А любовь – она где-то посередине, она и есть грань соприкосновения, высшая точка… Как-то так…

      Но вот что странно, мыслей в голове много, но стоит только взять в руки ручку, как они – мысли, исчезают напрочь. В голове одна муть, неясные образы, обрывки. Влада вздохнула: погадать бы сейчас. Но достать сейчас гадальные карты, значит привлечь к себе внимание. Придется ждать до ночи.

      В купе кроме них с Дашкой никого не было. Настя, видимо, сидела со взрослыми, а Катя убежала