Самая настоящая любовь. Пьесы для больших и малых. Алексей Слаповский

Короче можешь?

      КОБЛЕЯШЕВ. Теперь подойдем с моральной стороны. Мы людей веками воспитывали в убежденности, что богатство не есть плохо, что успех не есть грех, что неравенство обусловлено самой природой. И люди помаленьку привыкли: да, есть кто-то, у кого большие деньги. Они, конечно, завидуют и даже ненавидят, но – в рамках. Ибо каждый представляет, что может оказаться богатым. Им в голову уже не влезает, что кто-то может отказаться от своего богатства. Вот мы, правоверные, грамотно вопрос решили – заплатили налог в пользу бедных и спим спокойно. Христиане тоже неплохо устроились – у них такой идеал, которого все равно достичь нельзя, поэтому нечего и рыпаться. Луковку кому подашь – и на том спасибо. Знаешь, что ты сделаешь, если и вправду раскидаешь свои деньги? Ты создашь прецедент, Костя. Люди начнут думать: вот, нашелся праведный человек среди этих сволочей. То есть ты нас всех автоматически сделаешь сволочами, как я уже говорил. Этот раздал деньги, а другие нет. Почему? Чувствуешь, чем это чревато, дорогой? Социальным взрывом, катаклизмом! Ты цунами хочешь вызвать?

      БЕЛОВ. Ничего я не хочу! То есть хочу – покоя в душе. Мулдаш, как ты не поймешь? Да знаю я, что это нерационально, неразумно, что, может быть, даже вредно, но… Хотя – не уверен. Не уверен, что вредно. Люди уже не верят ни во что и ни в кого. Не верят в бескорыстие. Может, я хочу вернуть им эту веру?

      КОБЛЕЯШЕВ. А, так ты себя уже мессией чувствуешь?

      БЕЛОВ. Нет, почему… Просто… Потребность души.

      КОБЛЕЯШЕВ. Хорошо. Я с тобой говорил, как бизнесмен, теперь скажу как человек. Думаешь, я сплю спокойно? Думаешь, я не чувствую стыда, что могу позволить себе все, что хочу – в тысячу раз больше своих потребностей? Еще как стыдно! Я даже вегетарианцем стал, я живу скромно, я трачу на себя не больше, чем какой-нибудь офисный клерк. Все равно – мучаюсь. И мне, Костя, часто хотелось, как и тебе, выйти на площадь и закричать: люди, я вас люблю, возьмите все – до последней рубахи!

      БЕЛОВ (радостно). Значит, ты меня должен понять! Я даже не подозревал, Мулдаш, что у тебя бывают такие мысли!

      КОБЛЕЯШЕВ. Еще как бывают. Просто за руки себя держу. Специально распоряжение письменное разослал: по первому требованию денег мне не выдавать. Только если повторю через день в присутствии нотариуса, а потом еще через день в присутствии моей жены, дай бог ей здоровья. Это несколько замедляет дела, зато я застрахован от безумных поступков.

      БЕЛОВ. А может, не безумные, Мулдаш? Может, душа подсказывает?

      КОБЛЕЯШЕВ (берет дротики и встает перед мишенью). Я с тобой говорил как бизнесмен. (Бросает дротик в мишень.) Как человек. (Бросает дротик.) А теперь скажу как депутат и человек, близкий к правительству. (Поворачивается к Белову, целится в него.) К примеру, если вернуться к образу леса, государству требуется много бревен. Построить забор для защиты от врага, например. А в госзаказнике деревьев мало. Кто нас выручит? Ты, Костя. Ты – наш карман, ты благодетель государства. А если ты раздашь все – попробуй тогда собрать по бревнышку!

      БЕЛОВ. С этого бы и начинал. Я и так вам