Спятившая красавица. Алина Кускова

море побудешь, век не забудешь, – вздохнул дед, но обещание ему понравилось.

      – Да что мы все о нем да о нем! – спохватилась бабуля. – У меня блины стынут!

      – Свистать всех наверх! – Семен Семенович встал и направился к дому. – Это что же у нас будет, кок ты мой дорогой? Обед или второй завтрак?

      – Хоть третий, – шепнула ему на ухо Василиса Егоровна. – Не мешай молодым поговорить.

      – Договорились они уже, раз решили судьбы связать морским узлом!

      – Маришка говорила, что они ссорились, а потом мирились, давить на них нельзя…

      – А, Сирена-то наша?! Да она наболтает, – дед перед дверью обернулся и поглядел на внучку и ее кавалера. – Ничего сидят, смирно. А в морском мундире был бы краше! Не было забот, так построил дед пароход. – Семен Семенович толкнул дверь и вошел в дом. Следом за ним засеменила Василиса Егоровна.

      Звать молодежь еще раз она не собиралась, понимала, нутром чувствовала, что не все у тех гладко. Слишком уж напуганной выглядит внучка, слишком уж уверенным держит себя ее жених. Был бы влюблен, смущался бы, что ли. Боцман вот смущался. Или они нынче другие, эти женихи?

      Эля разговаривать не собиралась. К чему разговоры? И так все ясно. Приехал, берет ее в жены, практически в наложницы. В наложницы бы и взял, если бы они жили на Востоке. Вместо душевной беседы она предложила Румянцеву согласиться на предложение и отведать бабушкиных блинов, они у нее всегда получались пышными и румяными, с маленькими дырочками, по которым стекало масло… Эля так вкусно описывала, что Никита согласился. Они вместе зашли в дом, но он задержался у дверей.

      – У моей бабушки была точно такая же изба! – воскликнул он, шагнул и ударился лбом о притолку.

      – Больно? – посочувствовала Элька и собралась искать аптечку.

      – Нет, – отмахнулся Никита, – приятно. Как-то нахлынули воспоминания детства.

      – Я тебе говорил, Василиса Егоровна, – пробурчал дед, – ремонт в доме нужно делать! Почти двадцать лет вагонку не меняли. Брам-стеньгу на якорную цепь!

      – Проходите, проходите, – заявила та, не обращая внимания на придирки супруга, – у нас без церемоний, как и у вашей бабушки.

      Василиса Егоровна была отличной хозяйкой, у нее в руках, как говорится, все горело. Горело и в Элькиных, но совсем не так, хотя она во многом старалась походить на бабулю. Эля усмехнулась, этот олигарх еще не знает, что ей нужно многому научиться. К примеру, она понятия не имеет, как нужно пеленать малышей. Интересно, у них дети-то будут? У Скороходовой возраст поджимает.

      Никита ел с удовольствием, слушал Семена Семеновича, с упоением рассказывающего о победах в морских сражениях, и о предполагаемых детях не думал. Если бы он знал, что такая мысль закралась в голову Белоснежки, то точно бы решил, что с ее головой не все в порядке. Он – и дети?! Это как Анжелика и космос. Впрочем, его бывшую невесту можно было бы туда отправить – совращать внеземные цивилизации бесстыдной красотой, чтобы те крутились около нее и не маячили в виде летающих тарелок по земным окрестностям.

      Семен