Зеркало и свет. Хилари Мантел

Мария снова принцесса? – спрашивает леди Брайан.

      Он говорит:

      – Она остается леди Марией, королевской дочерью.

      – А эту красотку, – добавляет Норфолк, – надлежит именовать леди Приблуда, пока не будет других указаний.

      – Как не стыдно! – Леди Брайан возмущена. – Кем бы она ни была, она дочь джентльмена, и я не знаю, как дальше поддерживать ее статус. Дети растут, и за последний месяц она выросла из всех одежек, а сэр Джон заявил, что у него нет ни денег, ни указаний. Мы ставили заплаты и штопали, пока было можно. Ей нужны сорочки, чепчики…

      – Мадам, разве я похож на няньку? – спрашивает Норфолк. – Обратитесь к Кромвелю, полагаю, он понимает детские нужды. Кромвелю не чуждо любое ремесло – дайте ему кусок батиста, и до ужина он обошьет вашу маленькую леди.

      Герцог круто поворачивается и выходит из комнаты. Они слушают, как он велит Джону Шелтону распорядиться насчет лошадей.

      – Напишите мне, – говорит он леди Брайан. Он собирается выйти вслед за Норфолком, не хочет оставлять его наедине с Марией.

      Но леди Брайан не отстает, на лестнице шепчет ему в ухо:

      – Кромвель, я с ней беседовала. Как вы велели. И моя дочь леди Кэрью тоже. – Она говорит еле слышно. – Мы сделали, как вы велели.

      – Хорошо.

      – Вы разрушили ее гордость. Это нехорошо.

      – Я спас ей жизнь.

      – Для чего?

      Он ускоряет шаг:

      – Пришлите мне список того, что нужно малышке.

      Шелтон снаружи, с конюхами. Леди Шелтон, смеясь, говорит:

      – Незачем спешить. Мария унеслась наверх. Думали, она побежит советоваться с вашими врагами? Похоже, вы считаете ее неверной любовницей.

      Он замедляет шаг:

      – Герцоги мне не враги. Мы все слуги короля.

      – Кажется, вы внушаете Суффолку благоговейный страх.

      И впрямь, думает он, Брэндон ведет себя как шелковый.

      Он оборачивается и берет ее руку, но снизу доносится рев, словно охотничий клич:

      – Кромвель!

      Это Чарльз, стоит на пороге, закинув голову назад, и тычет вверх:

      – Кромвель, вы это видите?

      Ему приходится сбежать по ступеням, чтобы взглянуть с другого угла. Над ними в дымке алого цвета инициалы покойной Анны на глазурованном своде.

      – Шелтон! – вопит герцог. – У вас «ГА-ГА». Разбейте их. Пока погода не испортилась. – Чарльз гогочет. – Позвольте леди Марии швырнуть в них кирпичом.

      Мэтью держит его лошадь под уздцы.

      – Так держать, – говорит он. И это не про лошадь.

      Он взбирается в седло, и под скрип седла и сбруи мальчишка бормочет:

      – Заберите меня домой, как только будет можно, сэр.

      – Я передам Терстону, что ты по нему соскучился.

      Мэтью отворачивается:

      – Храни вас Господь, сэр.

      Он подбирает поводья. Джон Шелтон стоит на пути, извиняясь за «ГА-ГА».

      – Я уж думал, что извел все до единого.

      Он говорит:

      – В прошлом месяце Галейон