Возвращение. Бернхард Шлинк

рассказал мне, что всю жизнь страдал головными болями, боль шла от левого виска к затылку, «как перо на шляпе». Об изводивших его депрессиях он мне никогда не говорил, да он, пожалуй, и не знал, что и печаль, и растерянность, и страх могут быть диагнозом, у которого есть название, – да и кто тогда о таком помышлял! Впрочем, дело редко доходило до того, чтобы он не мог встать, что-то делать, работать.

      Он вышел на пенсию в пятьдесят пять лет. На прядильной фабрике он зарабатывал себе на жизнь, но по-настоящему его интересовали история, общество и политика. Вместе с друзьями он купил газету и стал ее издателем. Однако газета в вопросе о швейцарском нейтралитете занимала позицию, противоположную общественному мнению, и, обладая лишь незначительными финансовыми средствами, не смогла выдержать конкурентную борьбу. Все это предприятие доставляло ему и его друзьям больше забот, чем радости, и через несколько лет газету пришлось закрыть. Однако газетная деятельность позволила деду установить контакт с книгоиздателями, и он вместе с бабушкой взялся за свою последнюю работу, которая заполняла все их вечера: они редактировали серию «Романы для удовольствия и приятного развлечения».

      5

      Своей любви к истории дедушка давал выход в чтении и в наших с ним прогулках. Ни одна прогулка, ни одно путешествие, ни один пеший поход, как он называл наши вылазки, не обходился без рассказов о событиях из швейцарской и немецкой истории, и в особенности – из истории войн. Его память была неистощимым кладезем, хранившим схемы баталий, которые он чертил тростью на земле: Моргартен, Земпах, Санкт-Якоб-на-Бирсе, Грансон, Муртен, Нанси, Мариньяно, Росбах, Лейтен, Цорндорф, Ватерлоо, Кениггрец, Седан, Танненберг и многие другие, названий которых я уже не помню. К тому же он обладал даром рассказывать живо и увлекательно.

      У меня было несколько любимых сражений, историю которых я готов был слушать снова и снова. Во-первых, битва при Моргартене. Герцог Леопольд ведет за собой весь цвет австрийского рыцарства, ведет словно на охоту; он намерен одержать легкую победу, обратить в бегство якобы безоружных и не способных сопротивляться граждан Швейцарии и быстро захватить добычу. Однако швейцарцы закалены в борьбе и готовы к бою. Они знают, за что сражаются: за свободу, за дом и семейный очаг, за жен и детей. Им известно, в каком направлении намерен ударить Леопольд. Рыцарь фон Хюненберг, добрый сосед и друг швейцарцев, послал в их лагерь стрелу из лука, привязав к ней пергаментную записку с предупреждением о грозящей опасности. И вот они затаились на горе в ожидании австрийского войска, которое должно пройти по узкой дороге между озером Эгери и горой Моргартен. Когда австрийское войско сгрудилось на узком пространстве и всадники стали напирать друг на друга, вниз полетели обломки скал и стволы деревьев, и швейцарцы сбросили часть врагов в озеро, а потом ринулись в атаку и перебили остальных. Рыцари, пытавшиеся спастись вплавь, под тяжестью лат потонули и нашли свою могилу в пучине вод.

      Меня