Без суда и следствия. Владимир Колычев

Нет, не было ничего. Да и не могло быть. Я для таких дел слишком маленький человек. Если что-то и было, этим занимался главный бухгалтер. Василий Игнатович – большой человек. Я бы сказала, серый кардинал при Сомове. Но это мои догадки...

      Кирилл еще долго разговаривал с Оксаной. Но так и не узнал ничего, что могло бы скомпрометировать господина Сомова и его окружение. «Дженерал Престиж» была самой обыкновенной мебельной компанией. Все тихо, спокойно. Но, как известно, в тихом омуте водятся черти. А один черт из табакерки уже выскочил. Лия...

* * *

      Толстопят слушал его внимательно.

      – Лия – военная преступница, – объяснял Кирилл. – Она ребят наших в Чечне убивала. А теперь она сотрудник службы безопасности господина Сомова. Как это понимать?

      – Он мог и не знать о ее прошлом. Как может не знать и самой этой Лии. Кто у него начальник службы безопасности?

      – Володарский Альберт Юрьевич. В прошлом полковник милиции, служил в МУРе, был начальником отдела...

      – Думаешь, он в курсе?

      – Не знаю.

      – А ты точно уверен, что Лия – их человек? Может, она с этим Володарским просто знакома. Сам говоришь, женщина она красивая. Может, она его любовница...

      – Надо эту фирму в разработку брать, товарищ полковник. Тогда все станет ясно, что там и почем.

      – На каком основании?

      – Убийство Проклова.

      – Здрасте, приехали. А разве убийца не установлен?

      – Вполне возможно, что Проклова Скворцов не убивал.

      – А пистолет, найденный в его квартире? А признательные показания? А следственный эксперимент, в конце концов?..

      – Да все это так... Но дело в том, что Скворцов мог признаться, выгораживая свою жену. А пистолет... Пистолет могли подбросить.

      Когда-то Кирилл считал Оксану большой фантазерской. Сейчас же он сам мог прослыть поклонником детективной фантастики. Но этого не случится. Потому что у него есть факты.

      – Я брал на экспертизу ключи от квартиры Скворцовой, – сказал он. – И экспертиза обнаружила на них следы парафина. Также установлено, что Лия Каленцева ночевала в квартире Скворцовой и могла снять слепки с ее ключей...

      Толстопят скептически усмехнулся:

      – Замечательно. Эта Лия убивает Проклова, а пистолет подбрасывает Скворцовой. Потому что знает, кем был ее муж в прошлом. Получается, мы посадили невиновного.

      – Очень даже может быть. – Ничего смешного в этом Кирилл не видел.

      – Значит, мы должны взять Каленцеву и отпустить Скворцова... А ты не думал, что Скворцова нарочно могла оговорить свою одноклассницу, чтобы выгородить своего мужа?..

      – А следы парафина на ключах?

      – Ты – отличный опер, Кирилл. У тебя собачье чутье. И я удивляюсь, откуда в тебе эта наивность. Неужели ты не можешь допустить, что Скворцова сама обработала ключ парафином?

      На какой-то миг Кирилл ощутил себя последним болваном. Действительно, Скворцова нарочно могла пустить ему пыль в глаза... Но Толстопят был прав и в другом. У Кирилла собачье чутье. И он чувствовал, что Оксана не обманывает. Только, увы, чутье к делу не пришьешь. Нет таких ниток...

      –