Земли семи имён. Дарина Стрельченко

огненные бабочки, рыжие брызги.

      – Почему это в долгах? – спросил жданый гость, втягивая в комнату футляр с лютней и захлопывая створки. Те беззвучно сошлись; мелькнув шустрой змейкой, встала на место искра защитной ворожбы.

      – Кому как, а мне за этот кристальчик ты должен порядочно.

      – Ах да… Сколько?

      – Ну… сотня серебряных сверху тех двух, что я заплатил Ши.

      – Сотня? Пожалуйста, если согласишься взять голубыми шарами. Сколько? – повторил лютник.

      Мастер прищурился, оценивающе глядя на кристалл:

      – Хорош. Хорош! Чистый, крепкий. Поди, из Каменного Храма?

      – Ну как сказать… Так сколько шаров?

      – Пять. Но ярких. Мне не нужны склизкие ошмётки, что Ивар принёс в прошлый раз. С таких одна жижа, ни крупицы пыли не вытянешь.

      – Будут к концу недели.

      – Вот и хорошо. Не задерживаю тебя больше, мой скользкий скальд.

      – Не торопи реки, почтенный мастер. Проверь, не продешевил ли ты с платой.

      Лютник с неизменной улыбкой запахнул плащ и, едва касаясь, очертил пальцем грань кристалла. Старик непреклонно ответил:

      – Проверю, непременно. Но без тебя, без тебя. Ручками, инструментом, в мастерской и проверю.

      – Вот только ручками не надо, почтенный.

      – Это ещё почему? Ты мастера не учи…

      – А ты, мастер, помолчи. Погляди лучше.

      Кристалл тем временем взбрыкнул, вспыхнул и завалился набок. По рёбрам-лезвиям побежал синий шнурок огня, и не успел никто моргнуть, как он от корней добрался к вершине.

      – Конечно, ведьма, – кивнул лютник, оттаскивая оторопевшего мастера подальше. – Так и знал. Разве обычные люди сбрасывают иллюзию? С обычных она сама спадает!

      Кристалл задрожал и потонул в тёмном дыме.

      – Да ещё и злыдня, судя по всему, – констатировал лютник. – Дым-то какой чёрный…

      – Злыдня не злыдня, – сердито и глухо произнесла Хедвика из глубины тёмного облака, отряхиваясь и с облегчением ощущая себя в привычном теле, – а вот ты самый настоящий хам, это без всякого дыма ясно.

      Когда клубы окончательно рассеялись, от кристалла не осталось ни чешуйки, ни голубой пылинки. Вместо этого на матрасе, обхватив руками колени, сидела диковатая, лохматая и очень сердитая девушка.

      – Это что? – только и спросил ремесленник.

      – Знакомься, мастер Грегор. Это виноградная леди.

      Пока Хедвика, расправляя платье, стряхивала пыль и растирала затёкшие плечи, лютник взял ошалевшего каменщика под локоть и негромко сказал:

      – Приглядывай за этой девочкой.

      – Откуда хоть ты её взял – расскажешь?

      – Я своё дело делаю, ты своё. А в дела мудрецов, говорят, нос не суй, голову потеряешь.

      – Но ты, конечно, сунул.

      – Как всегда, – усмехнулся лютник, глядя на Хедвику. – Без этого жизнь скучна, мастер Грегор.

      – А голову ты когда-нибудь точно потеряешь, – проворчал мастер. – Кому перешёл дорогу на этот раз?

      – Не притворяйся. Ты не мог не узнать