Одна истинная королева. Книга 2. Созданная из тени. Дженнифер Бенкау

упаду, кувырком покачусь по земле. В отличие от Натаниеля мне было совсем не до смеха.

      – Да-да, ты почувствовала движение земной коры. Я отлично это помню, хотя предпочел бы забыть.

      – Это вообще было в другой раз, и тогда я перебрала с джин-тоником.

      – Я придерживал твои кудри, пока ты обнималась с унитазом, так что точно знаю, с чем ты перебрала.

      – Буду вечно признательна, если ты перестанешь мусолить эту тему.

      Я быстро прекратила попытки утопить тоску и грезы в том, что стало доступным с совершеннолетия. Ничего не помогало, наоборот, становилось только хуже. После этих отчаянных и неприятных случаев мы с Натаниелем почти перестали общаться. Может, он думал, что меня уже засосало в наркотическое болото.

      – Так что на этот раз? – интересуется он, не скрывая скепсиса.

      Зажав смартфон между ухом и плечом, я складываю детские рисунки в аккуратную стопку на письменном столе.

      – Поразительно, но в твоем голосе я не слышу отчаяния. Ты ли это? – удивляется Натаниель.

      Не надо обижаться на Натаниеля за цинизм, но я все равно обижаюсь. Бывает, что после встреч и разговоров по телефону кому-то из нас становится легче. Мы связаны общими воспоминаниями. Только с Натаниелем я могу поговорить о сестре, потому что он знал ее по-настоящему. Всем прочим она много лет казалась просто безвольным телом, о котором нужно заботиться. Мы с Натаниелем единственные, кто помнит, как прекрасно она ездила верхом, как ей нравились театр и зимний сад, полный диковинных птиц, как беззаветно она любила свое королевство. С Натаниелем можно обсудить Лиаскай, но и ему я рассказала не все. Он до сих пор ни сном ни духом не ведает, что Лиаскай и вся ее невероятная пугающая мощь – в моей голове. Мне страшно: вдруг, если я поделюсь этим с кем-то, все станет явью? Вот я и молчу.

      А тут еще Лиам. Мне так хочется поговорить о нем, что сердце разрывается. Но стоит Натаниелю услышать это имя, он сразу замыкается в себе и взгляд у него словно каменеет. С тем же успехом можно общаться с парковочным автоматом, он хотя бы реагирует, когда нужно снова бросить в него монетку.

      – Я кое-что нашла. Выслушай меня сначала! – возмущаюсь я и тут же добавляю, не дожидаясь его недовольных стенаний. – Нет, слушай не слушай, а толку не будет. Надо встретиться. Можешь приехать и посмотреть?

      Слышу, как Натаниель вздыхает.

      – Давай на выходных? – не сдаюсь я.

      Несколько месяцев назад Натаниель вернулся в Тринити-колледж и сейчас живет в Дублине. Когда-то он изучал там фармацевтику и теперь, оказавшись со мной в Завременье, продолжил обучение. Поначалу мне казалось это странным. Разве фармацевтика подходящее занятие для того генерала и воина, с которым я познакомилась в Лиаскай? Но позже я поняла: Натаниель занимается фармацевтикой, потому что не мог изучить эту профессию у себя на родине, получает знания, которые пригодятся в Лиаскай. Он был и остается стратегом. Как и я, Натаниель верит, что вернется туда.

      Можно понять, почему Натаниель так раздражен: все мои предыдущие зацепки оказывались пустой тратой времени и сил, к тому же вели в никуда.

      – А