Эркюль Пуаро и Убийства под монограммой. Софи Ханна

у Ричарда Негуса был один план, а у убийцы – другой?

      – Вполне, – сказал Пуаро. – Значит, теперь мы должны узнать все, что можно, о Харриет Сиппель, Ричарде Негусе и Иде Грэнсбери. Кем они были при жизни? Каковы были их надежды, горести и тайны? Деревня, Грейт-Холлинг, – вот то место, где мы будем искать ответы. Возможно, там же мы найдем Дженни, а также Пи Ай Джей – le mystérieux![27]

      – В отеле нет постоялицы по имени Дженни – нет сейчас, и не было вчера ночью. Я проверял.

      – А я и не думал, что будет иначе. Фи Спринг, официантка, сказала мне, что Дженни живет в доме на другом конце города от «Плезантс». А это значит, что она живет в Лондоне, а не в Девоне или в Калвер-Вэлли. Дженни не нужна комната в «Блоксхэме», раз она живет на другом конце города.

      – Кстати говоря, в Лондон из Девона едет Генри Негус, брат Ричарда. Ричард Негус жил с Генри и его семьей. И еще я вызвал всех своих лучших людей опрашивать всех постояльцев отеля.

      – Вы настоящий профессионал, Кэтчпул. – Пуаро похлопал меня по плечу.

      Я почувствовал себя обязанным предостеречь его от одной моей ошибки.

      – Насчет ужинов, заказанных в комнаты, – это нелегко будет проверить, – сказал я. – Я до сих пор не нашел никого, кто лично принимал бы эти заказы или относил их в комнаты. Концы с концами не сходятся.

      – Не волнуйтесь, – ответил Пуаро. – Как только все соберутся в столовой, я найду нужные концы. А пока давайте прогуляемся по саду. Иногда нежное покачивание способствует тому, чтобы нужная идея поднялась из глубин мозга на поверхность.

* * *

      Едва мы вышли, как Пуаро тут же начал жаловаться на погоду, которая, кажется, и впрямь стала хуже.

      – Может, вернемся? – предложил я.

      – Нет-нет. Не сейчас. Перемена обстановки идет на пользу маленьким серым клеточкам, а деревья послужат нам укрытием от ветра. Я ничего не имею против холода, но он бывает двух видов – хороший и плохой; так вот, сегодняшний – плохой.

      Дойдя до входа в сад «Блоксхэма», мы остановились. Лука Лаццари не преувеличил его прелести, подумал я, глядя на ровные ряды сплетенных кронами лип и искусно подстриженные деревья в конце каждой аллеи – топиарий, равного которому я не видел во всем Лондоне. Перед нами была природа не просто укрощенная, но приведенная к беспрекословному подчинению. Даже при таком жгучем ветре, как сегодня, картина радовала глаз.

      – Ну что? – спросил я у Пуаро. – Мы идем внутрь или нет?

      «Как было бы приятно, – подумал я, – побродить по зеленым липовым аллеям, прямым и ровным, словно римская дорога».

      – Даже не знаю. – Пуаро нахмурился. – Эта погода… – Он поежился.

      – …будет сопровождать нас, вне всякого сомнения, и в саду, – закончил я за него не без некоторого нетерпения. – Нельзя быть в двух местах сразу: мы либо остаемся внутри отеля, либо выходим наружу. Что вы предпочитаете?

      – У меня есть идея получше! – торжествующе объявил он. – Мы с вами сядем в автобус!

      – Какой еще автобус? Куда?

      – Никуда

27

Загадочного (фр.).