Дегустация Индии. Мария Арбатова

бигудями на волосах неопределенного цвета.

      Баба стала буквально впадать в купе, как Волга в Каспийское море, мы с Леной брезгливо поджали ноги, сидя на своих полках, но в последний момент неведомая сила остановила бабское тело под большим углом к земле.

      – Проводницу привел, сейчас она все застелит, – произнесла неведомая сила угодливым голосом сзади бабы и, выглянув из-за нее, оказалась лжепроводником.

      – Это... кого тут перестелить... мы ща перестелим... – мычала баба.

      – Уберите ее отсюда! – заорали мы с Леной.

      – Да, пожалуйста... – любезно откликнулся он и потянул бабу за майку сзади из нашего купе, – сами проводницу просили...

      Ясное дело, что утром начальник поезда где-то прятался вместе с пронумерованной и прошитой книгой жалоб, а вчерашние празднующие разводили руками, как на азиатском базаре:

      – Откуда я знаю, куда он пошел? Поезд большой...

      В Саратове мы вышли, и я пообещала Лене довести воспитание коллектива до победного, она только махнула рукой...

      Приехав в Москву, я села за компьютер, вышла на сайт Министерства путей сообщения, выяснила фамилию министра и красочно изложила историю; напомнив, что если не получу ответа в обещанный мне законом месячный срок, то напишу ровно на одну инстанцию выше. Эти волшебные слова тоже советую запомнить всем россиянам!

      Ровно через месяц мне пришел ответ из МПС, что, мол, они казахи, что, мол, с них возьмешь. Я села за новое письмо, на тему того, что мне все равно, казахи они, алеуты или инопланетяне, но раз мой билет куплен в российских кассах, то и отвечать будут продавцы билетов.

      Через месяц в домофон моей квартиры позвонили.

      – Кто там?

      – Я из Министерства путей сообщения, – ответил смущающийся мужской голос.

      – Я открою дверь подъезда, а вы бросьте письмо в ящик.

      – У меня нет никакого письма...

      – А что у вас есть? – Диалог начинался, как в пьесах Мрожека.

      – Меня прислали поговорить с вами по вашей жалобе. – Постмодернизм продолжался.

      – И давно у вас, в министерстве, практикуется такая услуга?

      – Ваш вопрос очень сложный... видите ли, это казахский поезд, он подчиняется казахскому министерству путей сообщения. Мы только партнеры и за них не отвечаем... так вы меня пустите, в конце концов, или нет?

      – Нет, я вас не пущу. Изложите мне все это в письменной форме...

      – Ну, напрасно...

      – А вот и посмотрим, напрасно или нет, только помните, что положенный месяц на ответ вы уже исчерпали. – Теперь с этнографическим интересом я уже изучала министерство.

      Вероятно, представитель казахских партнеров попросил уладить дело миром. Я стала прикидывать, как далеко зашла его творческая фантазия. Логично было предположить, что обвиняемая сторона предложит утешение в виде натурального продукта... вспомнив рожи проводников, я не могла вообразить никакого натурального продукта, кроме барашка.

      И представила картину, в которой чиновник МПС тянет за ноги из багажника служебной «