Град темных вод. Карина Вран

преисподнюю.

      Преисподняя была ледяной.

      Каждый вздох обжигал, каждый шаг, дающийся безмерным усилием духа и тела, рождал новую вспышку боли. В первые секунды Хэйт колотило, а чуть позже ей казалось, что кожа вот-вот лопнет от боли и холода.

      Внимание! Вы подвержены сильному негативному воздействию стихии.

      Бодрость расходуется в 10 раз быстрее обычного.

      Оставаясь под воздействием, вы рискуете получить негативный эффект: Обморожение!

      «Ослаблена боль, говорите?!» – мысленно – вслух говорить в зале льда не представлялось возможным – взревела девушка. «Изуверы, как вообще можно было ТАКИЕ ощущения запихнуть в ИГРУ?!»

      Затем кончилась бодрость. Не дошла она до центра зала, даже десятой доли пространства не одолела.

      Внимание! Вы подверглись воздействию негативного эффекта: Обморожение.

      Скорость регенерации здоровья и маны снижена на 40 %!

      Срок действия: 30 минут.

      Внимание! Эффект Обморожение может быть усилен, если не покинуть область негативного воздействия стихии!

      «Насрать!» – беззвучно вопила Хэйт. «Просто выпустите меня отсюда!»

      И тут, будто мук и неподвижности было недостаточно, поднялась снежная буря. Вместо снежинок – осколки ледяных глыб, вместо завываний ветра – мертвенная тишина.

      Лог запестрил сообщениями об уроне. Несерьезном, по 5-15 единиц хп за каждую льдинку, но частом.

      Холод и боль пронизывали все тело; в какой-то момент Хэйт перестала понимать, что «тело» – не настоящее, а только игровой аватар, что гибель в ледяном аду – неминуемая, самой ей отсюда было не выбраться – всего лишь перенесет ее в круг воскрешения.

      Всплыло оповещение об усилении обморожения и с угрозами обморожения «сильного».

      «Тогда это – слабое?» – угасающий рассудок Хэйт изволил шутить.

      Таял бар здоровья.

      Ад готовился отпустить жертву из ледяных тисков. Отпустить – навстречу милосердной смерти.

      Выносливость увеличилась на 1.

      Это было последним, что увидела Хэйт перед тем, как умереть.

      – Зря ты лежишь, – негромко произнесла Тариша над свернувшейся в клубок (прямо в круге воскрешения) адептке. – Увидит Мать, решит, что сломалась.

      Хэйт вздрогнула, с трудом заставила себя принять сидячее положение.

      – Т-тут т-тепло, – стуча зубами (морозный ад выпустил тело, но не память) откликнулась Хэйт. – Что т-там дальше в программе?

      Единичка к выносливости, как цена изуверских пыток, не казалась ей равноценным обменом, ну никак.

      «Если Бестий так вымораживают, то неудивительно, что они все – как статуэтки бесчувственные», – она все же встала с пола. Помнится, раньше ей казалось, что пол в круге – холодный, но сегодня она так не думала.

      – Возвращайся в ледяной зал.

      – Что?! – возопила адептка.

      – Возвращайся в ледяной зал, – не моргнув глазом, повторила дроу.

      «Так вот, что значит: путь боли, страданий и ужаса. Первый раз