Мария Каллас. Дневники. Письма. Том Вольф

Серафин и тенор Лаури-Вольпи, и потом «Девушку с Запада»[64].

      Вернувшись из Милана, я напишу Вам о своих новостях и проектах, когда таковые появятся. В середине октября поеду в Ровиго на две «Аиды» с маэстро Берретони. Зимой еще будет «Валькирия» в Палермо. И, судя по всему, мне предложат много Верди. Надеюсь, Серафин найдет тенора для «Нормы», так что я смогу дать свое последнее и решающее сражение и наконец завоюю себе имя, о чем мы с Вами так мечтали.

      Дорогая моя, Господь со мной, и я благодарна Ему за это. Я напишу Вам, как только вернусь в Милан, я прощаюсь и крепко Вас обнимаю! Как Ваша нога? Получше?

      Ваша Мария.

      От Эльвиры де Идальго – по-итальянски

      Анкара, 6 октября 1948 г.

      Моя дорогая Мария, я была очень рада твоему письму, мне бы так хотелось расцеловать тебя за твой успех в «Аиде», браво, Мария, дорогая. Как бы мне хотелось стать свидетельницей твоего триумфа. Туринцы, я думаю, помнят еще моего «Цирюльника». Никогда не забуду овации в Театре Реджо. Теперь уже будь спокойна и счастлива, ты победила, как ты сама говоришь. Вот видишь, это сражение оказалось не таким уж и долгим. Подумай обо всех остальных, через сколько унижений и слез им приходится пройти, прежде чем добиться хотя бы третьей части того, что сделала ты. Так что возблагодари Господа и не забывай человека, который так тебе близок [Менегини], так тебя любит и оказывает тебе огромную моральную поддержку, ведь он тоже косвенно причастен к твоему успеху. Передай ему от меня горячий привет. Прошу тебя, напиши мне поскорее, пришли вырезки из прессы.

      Еще раз браво, нежно тебя целую.

      Эльвира.

      Эльвире де Идальго – по-итальянски

      Вторник, 9 ноября 1948 г.

      Моя дорогая Синьора,

      это письмо очень Вас обрадует. Потому что наша с Вами мечта вот-вот сбудется. Дело в том, что 30 ноября я дебютирую с маэстро Серафином в «Норме», в Театре Комунале во Флоренции. Можете себе представить, сколько у меня сейчас работы и какая агония ждет меня вплоть до самой премьеры, ее финала, и того момента, когда я пойму результат. Все решилось неделю назад, я должна была спеть 4 «Аиды», но Серафин сказал: «Почему бы не спеть две «Нормы» и две «Аиды»?» Таким образом, великий маэстро в очередной раз открывает мне путь к новому успеху.

      Дорогая моя, молитесь, чтобы все прошло хорошо, молитесь о моем здоровье, потому что после этого спектакля, если он пройдет так, как мы надеемся и мечтаем, я стану королевой оперы в Италии, если не вообще повсюду, по той простой причине, что я достигну вокального совершенства и во всем мире не будет другой «Нормы»!

      С «Нормой» и «Аидой» у руля встану я. Уже все театры хотят заполучить меня на «Аиду» любой ценой, сколько бы это ни стоило, и, если Богу угодно будет, чтобы «Норма» прошла хорошо, этот путь мне будет открыт.

      Моя дорогая, наша работа, и Ваше внимание к моему голосу, и Ваши драгоценные советы ведут меня туда, куда мы всегда стремились. В эти дни я отдаю всю свою волю и знания служению «Норме», и Господь должен быть добр ко мне и сохранить меня в

64

В итоге Мария так и не спела ни Гомеса, ни «Девушку с запада» Пуччини.