Камни глупости. Яна Розова

партию краденого товара. И так я поступал еще несколько раз. Я прекрасно знал, откуда мой поставщик берет мониторы, но волновался только о том, чтобы нас не поймали. Потом мой поставщик исчез. Я особенно не расстроился, потому что работать с явным криминалом не хотелось. Так, попользовался, срубил бабло – и в кусты! С тех пор три года прошло. А вот месяц назад мне позвонил мужчина. Его голос был изменен с помощью голосового модулятора. Он сказал, что все знает. Он, действительно, знал все! А ведь если знать, что искать, то по документам фирмы можно догадаться, что я торговал краденым. Как раз вчера и сегодня я сам убедился в этом, перепроверив документы. Это соучастие в преступлении, торговля краденым – уголовщина. Если полиция узнает о том, что я натворил, то меня посадят с конфискацией. И тогда я понял, что попал.

      – Куда? – всегда хотелось уточнять, когда люди так говорят.

      – Раз не партию, то, видимо, в дерьмо, – Бескровный слабо улыбнулся собственной избитой шутке. – Понимаешь, Вера, еще я хочу тебе сразу сказать… – казалось, он не мог подобрать слов, – ты оказалась такой… искренней. Если бы я мог себе позволить это, то я бы влюбился в тебя! Нет, не так, – поправил Артем себя, – я и влюбился! С тобой за неделю я получил столько нежности, сколько не получал за всю свою жизнь.

      Я не понимала, зачем он рассказал мне о краденых мониторах. Наверное, ему просто хотелось поделиться своей проблемой. Однако этот разговор удлинял болезненное возвращение в реальный мир, что казалось невыносимым. Да еще и эти признания в то время, когда мы уже потеряли друг друга навсегда! Не могу слушать это.

      – Перестань! – громко и упрямо сказала я.

      – Я с ума схожу от запаха твоих волос…

      – Замолчи! – мой голос сорвался на крик.

      – И я думать теперь не смогу ни о ком, кроме…

      – Да заткнись ты! – это прозвучало так грубо, что мучитель осекся.

      Он, наконец, увидел и мои, сжатые в кулаки, побелевшие пальцы, и трясущийся подбородок, и красный шмыгающий нос, и все эти соленые водопады, которые лились по моему лицу. Я задыхалась, голо саднило от крика и, вообще, было плохо. Но я не знала, что сейчас будет еще хуже.

      Артем попытался взять мои руки в свои, но я не позволила.

      – Давай, скорее домой, – просила я. – Ну, невыносимо же умирать так долго! Давай, поехали!

      – Я не все сказал, – голос у Бескровного стал совсем тусклым. От его обычной надменности не осталось и следа. Господи, что там у него? – Я полюбил тебя, но началось все совсем иначе. Этот человек, который знал все о моих махинациях, он пообещал забыть о моих темных делишках, если я сумею… увлечь тебя. И обязательно увезти на неделю из Гродина.

      Тут мне показалось, что он пошутил. Я неопределенно хмыкнула и посмотрела на Артема. Он не шутил.

      – Ты бредишь, Артем Сергеевич!

      – Нет, – он покачал головой, – не брежу. Я чувствовал себя фокусником с картины Босха. Пока он показывает простаку свои трюки, карманы зрителя обчищает вор.

      – То есть, ты думаешь, что меня сейчас обокрали? – в недоумении я задумалась,