Отдел Магической Безопасности. Наталья Пономарь

илой добродушный мужчина, выдал мне ключи от кабинета и с чмоканьем отпил кофе из кружки.

      – Ох, Сашка и чего ты в такую рань притащилась? Делать тебе нечего, спала бы лучше.

      – Не, дядя Коля, – ответила я и оглянулась, не видел ли кто, что обращаюсь к нему не по уставу. – Я работать хочу, преступников ловить!

      – Молодо-зелено, – хмыкнул он в усы.

      – Эй, мне уже двадцать три, между прочим.

      – Вот именно. Начиталась книг, насмотрелась кино и туда же. Жизнь, это тебе не фильм, где все хорошо заканчивается, а суровая реальность. Погоди, насмотришься за первый год на всяких уродов, которые своих детей убивают или от нечего делать, накидавшись наркоты девчонок насилуют, пыла поубавится. Ты свои романтические бредни из головы выкинь, не приведет это ни к чему хорошему.

      – Да, ладно вам, – обиделась я и больше, не говоря ни слова, отправилась к своему кабинету, который делила со старшим следователем Карелиным Максимом Евгеньевичем и была прикреплена к нему стажером.

      Зайдя внутрь, со вздохом включила компьютер и открыв документы, погрузилась в работу: оформление допросных листов и составление обвинительного заключения. Дальше бумажек меня пока не допускали.

      Минут через сорок в кабинет заглянул Максим Евгеньевич.

      – Давай, Орлова, бросай писанину и пошли скорее, начальство вызывает.

      Я подорвалась с места. Это означало только одно – новое дело.

      Кабинет начальника уголовно-следственного отдела ничем не отличался от всех остальных, разве что был больших размеров, да посередине стоял длинный стол для совещаний с рядами стульев.

      – Присаживайтесь, – произнес Антон Сергеевич. – Два дня назад покончила жизнь самоубийством студентка технологического университета Юлия Пригоршина.

      – А мы-то здесь причем? – удивился старший следователь. – Самоубийство не наш профиль.

      Мамаев поморщился на его слова.

      – Отец дочери владелец известного торгового комплекса «Увилово» поднял всех на ноги. Он не верит, что его дочь могла сама уйти из жизни. Говорит, что девчонка всегда была веселой и позитивной.

      – Ага, до первой несчастной любви. – Хмыкнул Карелин. – Знаю я этих подростков.

      – Но проверить все же стоит, – ответил подполковник.

      – Есть какие-то сомнения, что это самоубийство?

      – Не знаю, вот и выясните. Девочку свою привлеки. – Кинул на меня взгляд Антон Сергеевич. – Пусть учится.

      – Вот еще, балласт за собой таскать, – недовольно буркнул Максим Евгеньевич.

      – Ты что-то сказал? – Грозно спросил подполковник.

      – Никак нет.

      – То-то, и Макс, ты тоже когда-то был зеленым сопляком, который ничего не знал и не умел, так что не надо на девчонке отрываться.

      Взяв материалы дела, мы вышли в коридор.

      – Держи Орлова, – протянул мне мужчина тоненькую папочку. – Закинь в кабинет и поехали в судебку.

      Зайдя в мрачное одноэтажное здание, я поежилась от холода. Несмотря на то, что сейчас на улице стояла теплая погода, здесь витал запах сырости и смерти.

      – Бр-р, никогда не любила морги, – проворчала я.

      – Так зачем тогда в уголовку пошла, раз покойников боишься?

      – Кто сказал, что боюсь? Нет. Просто здесь всегда мрачно. А покойники, они вреда не причинят, бояться надо живых.

      На мои слова Карелин только ухмыльнулся.

      Судмедэксперт – грузный, полноватый мужчина, завидев нас, вышел навстречу.

      – Евгенич, привет. Какими судьбами? К нам вроде никого по вашему профилю не привозили.

      – Девчонка тут одна из окна выбросилась. Першина Юлия.

      – Суицидница? – Удивился судмедэксперт. – Смотреть будете?

      –Да, – Карелин кивнул.

      – Ну, пошли.

      Зайдя в зал, где вдоль стен располагались морозильники, мужчина открыл один из них и выдвинул каталку с лежащим на нем трупом, откинув простыню.

      – Что можешь сказать, Сеня?

      – Тело сильно травмировано. Множественные переломы, ушибы, кровоподтеки, синяки. Смерть наступила от удара о землю, но самое странное то, что ее желудок почти до отказа оказался забит чесноком, да крови в теле намного меньше, чем полагается при таких травмах.

      Осмотрев еще раз тело, я нахмурилась.

      – Это еще что такое? – Ткнула пальцем в основание шеи жертвы.

      – Две колотые раны, прижизненные. Нанесены примерно за два-три дня до смерти. Существенной роли не играют.

      – Я, кажется, знаю кто убийца. – Хитро прищурила свои глаза.

      – Кто? Ты к чему это клонишь? – Послышалось с двух сторон.

      – Как к чему? – Задумчиво протянула я на свою голову. – Все указывает на вампира.

      – Вампиры, если и были, остались в средневековье. – Хохотнул Карелин, а судмедэксперт как-то странно на меня посмотрел.

      – Смотрите: