Лекарство от смерти. Джеймс Дэшнер

– и подавно.

      – Вот и отлично, – сказал Томас. Пока главное – относиться к Ньюту как прежде. – Однако времени у нас в обрез. Бренда как раз собирает боеприпасы, ты должен ей помочь – надо оружие дотащить до ангара.

      – Прорвемся. – Ньют поднялся на ноги. – Правда, мне надо закончить одно дельце. Я быстро.

      И он отправился назад, в комнату рецепции.

      – Ньют! – окликнул Томас друга. Что он задумал? – Не глупи! Нам пора двигаться дальше. Надо держаться вместе.

      Ньют, не оборачиваясь, ответил:

      – Мародерствуйте пока! Я всего на пару минут!

      Томас покачал головой. Того рационального и вдумчивого Ньюта, каким он был когда-то, уже не вернуть. Парень вздохнул и направился в арсенал.

      Они с Брендой и Минхо взяли сколько могли унести и разделили награбленное на троих: Томас и Минхо в передние карманы джинсов сунули по заряженному пистолету, в задние – по несколько обойм. Бренда держала в руках картонную коробку с синеватыми шоковыми снарядами и патронами для пистолетов, положив поверх крышки свою пушку.

      – Тяжело, наверное? – указал на коробку Томас. – Давай я…

      – Переживу, пока Ньют не вернется, – отрезала Бренда.

      – Мало ли что ему в башку втемяшилось, – заметил Минхо. – Ньют себя так прежде не вел. Вспышка разъедает ему мозг.

      – Он обещал скоро вернуться. – Минхо достал уже все портить. – И давай следи за базаром при Ньюте. Не хватало, чтобы ты опять его выбесил.

      – Помнишь, что я говорила, когда мы ночевали в грузовике посреди города? – сказала Бренда.

      Ничего себе смена темы! Чего это Бренда о пустыне толкует? Томас только-только забыл о ее притворстве.

      – Что? – переспросил он. – Хочешь сказать, ты не во всем меня обманывала?

      Ну, пожалуйста, пожалуйста, пусть она скажет «да».

      – Прости, Томас, я наврала о том, почему меня забросили в Жаровню. И я не ощущала, как Вспышка пожирает мой разум. Остальное же – правда. Клянусь. – Она умоляюще посмотрела ему в глаза. – В общем, я рассказывала, что мозговая активность только усиливает поражение, когнитивную деструкцию. Поэтому анальгетики так популярны среди тех, кто может их себе позволить. Они замедляют мозговую деятельность и тем самым оттягивают конец. Лекарство очень, очень дорогое.

      Не может быть. И здесь есть люди, не причастные к опытам, живущие в заброшенных домах – как там, в Жаровне.

      – Эти… кто принимает лекарство, они еще способны вести нормальную жизнь? Работать?

      – Они делают все, что от них требуется, но… уже безразлично: например, пожарный по-прежнему может вынести из горящего здания десятка три детей, зато, если уронит кого-нибудь в огонь – плакать не станет.

      Ужас какой-то…

      – Это… дурдом настоящий.

      – Я бы закинулся такой пилюлькой, – пробормотал Минхо.

      – Ты не понял, – сказала Бренда. – Вспомни, через какой ад прошел Ньют, сколько нелегких решений принимал. Неудивительно, что Вспышка прогрессирует у него в мозгу так быстро. Ньют слишком много думает и переживает – куда больше