Большая книга ужасов – 59 (сборник). Александр Белогоров

что до такого мастерства ей еще расти и расти. Если, конечно, она вообще сможет когда-нибудь его достичь. Ну что ж: значит, ей есть куда стремиться.

      Девочка только сейчас обратила внимание на то, что одна из работ осталась незавершенной. Вернее, сам портрет был вполне закончен и выглядел ничуть не менее реалистично, чем остальные, а вот узор рамки вышивальщица, очевидно, довести до конца не успела. Алине вдруг очень захотелось закончить работу, но она тут же себя одернула. Это, особенно при ее неопытности, казалось непростительной дерзостью. Все равно как если бы ученик художественной школы задумал дорисовать неоконченную картину великого живописца или начинающий литератор – дописать роман гениального писателя. Так что эту мысль пришлось с сожалением отвергнуть.

      Чем больше Алина вглядывалась в вышивку, на которой была изображена совсем еще юная девушка, тем больше убеждалась в том, что это лицо кажется ей знакомым. Хотя такого никак не могло быть; ведь портрет создавался несколько десятилетий назад. Но девочка никак не могла отделаться от этого чувства. Быть может, изображенная на портрете потом стала какой-нибудь знаменитостью, актрисой например? Но Алина не могла припомнить никого, похожего на нее. А когда она спросила об этом у родителей, те тоже не только не узнали изображения, но даже и не уловили сходства с кем-либо из известных им людей. Тем не менее черты девушки долго не выходили у Алины из головы, и она продолжала безуспешно перебирать в памяти сколько-нибудь знакомые лица.

      Возможно, именно из-за этих мыслей девочка провела беспокойную ночь. Лица с вышитых портретов возникали перед ней в каком-то бесконечном хороводе. Они шевелили губами, словно силясь ей что-то сказать, но Алина, сколько ни напрягала слух во сне, различала лишь какой-то невнятный шепот, напоминавший скорее шелест листвы. И только имя «Акулина» отчетливо звучало у нее в ушах даже в момент пробуждения.

      Алина уже настолько привыкла, что по ночам вышивка непонятным для нее самой образом продвигается, что испытала некоторое удивление и даже разочарование, когда в деревенском доме ничего подобного не произошло. Маму же это, напротив, очень обрадовало. Она выдвинула сразу две версии. По одной из них, винить следовало луну, которая теперь пошла на спад, а по другой – усталость и переутомление от школьных занятий, с которыми справился здоровый деревенский воздух. Девочка же, не удовлетворившись до конца ни одним из этих объяснений, не смогла, однако, придумать ничего другого. Когда она села за вышивку, работа продвигалась совсем не так быстро, как, по ее расчетам, шла ночью. Получалось очень даже неплохо, но все-таки не настолько здорово, как в состоянии сомнамбулизма. Наверное, для идеальной работы следовало по-настоящему от всего отрешиться, чего днем никогда не получалось даже в таком тихом месте.

      Днем мама, посчитав, что дочь слишком переутомляется, настояла на том, чтобы та наконец оторвалась от вышивки и вышла из дома подышать свежим воздухом. Алина не стала спорить, тем более что глаза у нее действительно