Пусть живет тайна. Вячеслав Егоров-С

Юрка, – особенно после застолья и с бутылкой пива в руке. Ладно ещё, видишь только две одинаковые звезды, а то бывает и три, и четыре…

      – Лучше, конечно, пять звёздочек, – припомнил Мишка летучую фразу из фильма-комедии «Карнавальная ночь».

      Все засмеялись, кроме меня.

      – Но мы же не пьяные, – возразил я. – Вот же они, обе. Вы что, правда их не видите?

      Все трое опять впились глазами в небо и с полминуты разглядывали его.

      – Олег, – сказал Юрка, положив руку мне на плечо, – мои окна тоже выходят на эту сторону: я не раз видел эту звезду – каждый её легко увидит. Ну нет рядом с ней второй такой же звезды.

      – Нет, – повторили остальные.

      Я протёр глаза и ещё раз внимательно посмотрел на мерцавшие рядом две крупные звезды. И у меня мелькнула догадка: вторую звезду видит только тот, для кого она предназначена.

      – Ну, нет, так нет, – сказал я. – Забудем. Только у меня ни в одном глазу.

      – Так это был рукотворный околоземный спутник, отражающий солнечные лучи, – сказал эрудированный Костя Думкин. – Их сейчас сотни – и наши, и американские, и китайские, и Бог знает чьи. Их ночью можно видеть даже невооружённым глазом. Ничего сверхъестественного.

      Я задвинул шторы. Последние бутылки пива были допиты, друзья стали собираться. Я вышел проводить их, а заодно размяться и подышать ночным воздухом. Юрка Котов, чувствуя себя слегка не в форме, попрощался и направился к своему подъезду, я пошёл проводить Мишку и Костю до метро. По пути ещё раз взглянул в область неба, где горели две большие звезды. Чистое осеннее небо было усыпано звёздами, и среди них чётко выделялись две особенно яркие – именно две, которые невозможно было не увидеть.

      – Вон она, та звезда, – сказал я, указывая глазами на небо.

      Друзья подняли головы.

      – Ага, вон, вижу, – сказал Мишка. – Ведь одна же, не две. А что это за звезда? Я слышал, есть какая-то Альфа Центавра; есть ещё Сириус. Одна из них, кажется, самая крупная на небе; но я не знаю, где она находится. Может, это и есть та самая Альфа Центавра? Вроде крупнее её и не видно.

      – Да нет, – поправил всезнайка Костя, – Альфа Центавра – это самая близкая к Солнцу звезда, и она не сама по себе, а система звёзд, из нескольких вместе; а Сириус – самая яркая на небе. Но вот эта какая-то другая. Есть ещё ярче, где-то в Южном полушарии – вот та, наверное, и будет Сириус.

      – И всё-таки одна, – невольно вырвалось у меня.

      Но сверкали рядом две звезды, без всяких сомнений.

      Этот эпизод со странной путаницей по поводу количества звёзд добавил мне пищи для размышлений. И все размышления были одного порядка: это мой личный контакт с неведомым.

      Глава 3. Сны. Вспышка в небе

      Осенняя облачность надолго закрыла звёзды. Когда небо в конце ноября прояснилось, большая звезда и «новорождённая» звёздочка уже не были видны, они ушли далеко вправо и пропали из виду. Звёздный пейзаж за окном сменился.

      За зиму интерес к ночному