Прощай, Америка!. Александр Золотько

сержант оглянулся на бронетранспортер.

      – И часто у вас перерывы?

      – Приказано щадить личный состав, – сержант наморщил конопатый нос, не сводя взгляда с сигаретного блока.

      – А этих, в тачках? – Лукаш кивком указал на стоящие перед чеком машины.

      – Пиндосов, что ли? – улыбка сержанта стала пренебрежительной. – А нам какое дело. Мы несем службу…

      – Вдали от родины, – подсказал Лукаш.

      – Что? Да, вдали от родины, между прочим, – кивнул сержант. – Если им в заднице свербит к переездам, то это их проблемы. Вот досмотровая группа отдохнет, вернется, тогда и начнем пропускать…

      Лукаш оглянулся на машины, над их крышами дрожал раскаленный воздух. Ветра не было, в большинстве автомобилей наверняка не работали кондиционеры, но никто не открыл дверей и не опустил стекол.

      «Американцы наверняка не позволили бы с собой так обращаться, – подумал Лукаш, – а пиндосы… Он, пиндос, виноват уже своим существованием».

      – Если они у себя порядка навести не могут, – словно отвечая на мысли Лукаша, сказал сержант, – то пусть по нашим правилам живут.

      Как-то он это дежурно произнес, словно цитировал кого.

      – Замполит сказал? – криво усмехнулся Лукаш.

      – Офицер-воспитатель, – сержант посмотрел в лицо журналиста. – А что, не так сказал?

      Глаза у сержанта были светло-голубые, почти прозрачные. Безмятежные и спокойные. Взгляд уверенного в своей правоте человека. Ему так сказали, убедили. Он и сам так думает. Как с пиндосами еще можно общаться? С этими бестолковыми уродами, что разваливают собственную страну и чуть не угробили мировую экономику всего за пару лет.

      Ну и если они терпят – значит, все в порядке, так ведь? Значит, их такой расклад тоже устраивает.

      – Закурить не найдется? – не выдержал, наконец, сержант.

      – Есть, – спохватился Лукаш. – Блока сигарет хватит?

      Улыбка сержанта стала широкой и искренней, журналист ему определенно начинал нравиться.

      – Хватит, – сказал сержант.

      – Держи, – сказал Лукаш и сунул блок сержанту. – Я тороплюсь…

      – Понятное дело, – кивнул сержант. – Мы сейчас мигом все организуем. Ты иди в свою тачку, сейчас пропущу.

      Сержант подошел к первой в очереди машине, синему мини-вэну, с пакетами на верхнем багажнике и двумя детьми в салоне.

      – Сваливай вправо! – сказал сержант. – Гоу ту… Райт! Это, квикли, блин!

      Мини-вэн завелся. Бензин у него был паршивый, американцы наконец научились разбавлять топливо. Дети что-то закричали, но Лукаш слушать не стал, быстрым шагом, опустив взгляд, он прошел мимо очереди назад, к своему джипу. Опустился на заднее сиденье.

      – Я начинаю понимать прелесть коррупционных схем, – сказал Джонни, глядя перед собой. – Раньше не понимал, а сейчас… Немного противно, но очень… очень эффективно.

      Сержант освободил дорогу, размахивая руками и несколько раз пнув ботинком в дверцы особо непонятливых пиндосов. На черном «Крайслере» с вашингтонскими номерами