Без права на мечту. Марина Серова

стала прощаться:

      – Только вы уж про меня не забудьте! Какое-никакое задание найдите, чтобы я денежки отработать могла. Ищите меня через сестру, она дома сидит, на работу ходить ей не нужно. Так что с ней связаться легко.

      – А что же сестра не работает? Философия другая? – полюбопытствовала я.

      – Философия та же, – улыбнулась женщина. – Обстоятельства другие. Инвалид она. С детства. На каталке передвигается.

      Я засмущалась, а женщина успокаивающе добавила:

      – Вы не смущайтесь. Дело-то житейское. Ну, пойду я. Рабочий день мой в самом разгаре. Вдруг еще где повезет?

      – А имя-то свое вы мне не сказали, – спохватилась я. – Кого искать-то?

      – Клавдия я, – просто ответила женщина. – А сестра моя Аксинья. Отец у нас шутник был. Старинные имена любил.

      – Чудесные имена, – похвалила я. – Ну, прощайте. Удачи вам.

      Женщина ушла, а я осталась в прихожей с пластиковой сумочкой в руках «На все случаи жизни». И зачем она мне? Вот до чего доводит человека сентиментальность. Ладно, пойду посмотрю, что представляет собой незаменимый набор. Я прошла в комнату. Положила пластиковую сумочку на диван, приготовившись ознакомиться с ее содержимым. В этот момент ожил телефон. Отложив ознакомление, я взяла трубку.

      – Татьяна Иванова? С вами будет говорить Александр Добровольский, – произнес приятный женский голос.

      Ого, и чем это я заинтересовала такую важную на тарасовском небосклоне шишку? Насколько я знаю, Александр Добровольский является директором самого процветающего банка в городе. Естественно, сам банк принадлежит столичным магнатам, но его директор по тарасовским меркам персона особо уважаемая. Не успела я задать вопрос, как голос в трубке изменился.

      – Татьяна Иванова? Это Александр Добровольский.

      Абонент выдержал паузу, точно ждал, что я начну, по меньшей мере, аплодировать. Не дождавшись предполагаемой реакции, мужчина продолжил:

      – Мне необходима ваша консультация. Я послал к вам своего водителя. Будьте готовы через десять минут.

      В голосе его не было слышно ни одной вопросительной интонации. Для него все уже было решено. Что ж, придется разочаровать господина Добровольского.

      – Зря трудились. Я занята.

      Я решила быть немногословной. Добровольский поперхнулся, потом спросил:

      – Значит ли это, что вы отказываетесь от встречи?

      – А вы предлагали мне встречу? – спросила я, делая акцент на слове «предлагали».

      «Оценив» ситуацию, Добровольский заявил:

      – Ну, хорошо. Называйте время.

      – Четырнадцать пятнадцать, – посмотрев на часы, произнесла я, – хотя это вы могли узнать и сами, посмотрев на циферблат ваших наверняка дорогих часов.

      Я отключилась. Терпеть не могу, когда кто-то пытается мной командовать! А уж тем более делать снисхождение. Видимо, Добровольский тоже не привык иметь дело со строптивцами, так как повторного звонка не последовало. Я все еще кипела от возмущения наглостью Добровольского, поэтому решила