Корабль-призрак. Фредерик Марриет

мне кажутся необходимыми, я сообщу вашей дочери перед своим отъездом.

      – Так значит, вы покидаете нас, мингер Филипп, чтобы идти в море? Это должно быть очень приятно – попутешествовать и повидать чужие страны, куда лучше, чем сидеть дома. Когда же вы думаете уехать?

      – Сегодня вечером я еду в Амстердам, – сказал Филипп, – чтобы условиться насчет плавания, но я вернусь, вероятно, раньше, чем пущусь в плавание.

      – А… вы еще вернетесь!.. Ну, конечно! Ведь у вас есть здесь деньги и имущество, о котором вам надо позаботиться! Вы должны пересчитать ваши деньги, а мы с дочерью будем хранить их как нельзя лучше. Где они у вас, эти деньги, мингер Вандердеккен?

      – Об этом я сообщу вашей дочери перед моим отъездом; через три недели, самое позднее, я вернусь.

      – Отец, – вмешалась Амина, – ты обещал навестить ребенка бургомистра! Тебе пора идти!

      – Да, да… немного погодя… все в свое время; но прежде я должен заняться с мингером Филиппом: мне надо многое сказать ему касательно его дел.

      Филипп при этом невольно вспомнил, как ему приходилось уламывать мингера Путса, когда он впервые приглашал навестить его бедную мать, и он невольно улыбнулся такой предупредительности со стороны хитрого старика, но вслед за тем воспоминание о матери нагнало облако грусти на его чело, что не укрылось от внимания Амины.

      Она сразу угадала, что происходило в душе Филиппа и в помыслах ее отца, и недолго думая, пошла и принесла шляпу и трость старика, затем сама проводила его до дверей. Таким образом, Путс, хотя и очень неохотно, но все же, повинуясь по привычке воле дочери, должен был отправиться к бургомистру.

      – Уже так скоро, Филипп?! – воскликнула девушка, возвращаясь в комнату, где оставался молодой человек.

      – Да, Амина, я еду сегодня же, но надеюсь, мне удастся еще вернуться сюда перед отплытием. В случае же, если бы мне не пришлось вернуться, я хочу передать вам теперь мои распоряжения. Дайте мне ключи!

      Взяв ключи из ее рук, он открыл нижний шкафчик буфета и железный ларец, где были деньги.

      – Вот здесь, Амина, мои деньги! Нам незачем считать их, как предлагал ваш отец! Как видите, я не лгал, когда говорил, что у меня тысячи гильдеров! Но в настоящее время они мне не нужны: ведь мне еще предстоит обучиться морскому делу. А когда я вернусь, если мне суждено вернуться, то на эти деньги я буду иметь возможность приобрести собственное судно. Но я не знаю, что мне готовит судьба, и потому должен вперед позаботиться обо всем!

      – Ну, а если вы не вернетесь? – спросила Амина.

      – Если я не вернусь, то эти деньги будут ваши, Амина, точно так же, как и все, что здесь есть в этом доме, да и самый дом!

      – Но ведь у вас есть родные, родственники… не так ли?

      – У меня есть всего только один родственник, мой дядя, богатый человек, но когда мы с матерью бедствовали, он мало помогал нам, или, вернее, почти вовсе не помогал, так что я ему ничего не должен, и он ни в чем не нуждается. В целом свете есть только одно существо, которое дорого мне и к которому привязалось