Город мертвецов и другие истории (сборник). Иван Грачев

странное движение, похожее на драку. Людей было немного, что было весьма странно для послеобеденного времени, если, конечно часы на видеопотоке были правильно выставлены.

      Изображение тряслось и моргало, пока Картановы бежали к тоннелю.

      Было похоже, что какой-то человек терпел побои от тогда еще милиционеров. Камера начала опускаться ниже и, на расстоянии около десяти метров, она полностью легла на каменный пол и в кадре появился Глеб.

      Он пытался мирно урегулировать вопрос, но то-ли из-за сбоев с микрофоном, то-ли репортеры выключили их умышленно, ничего не было слышно. Но зато стало понятно, что двое милиционеров избивали другого, своего коллегу, по видимому.

      И как только Глеб сказал пару слов, то эти двое сразу же набросились на него. У них не было ни дубинок, ни других вспомогательных средств, но они довольно ловко попытались скрутить Глеба. В тот момент, когда руки одного из милиционеров оказались в замке на шее репортера, тот, кого избивали, превозмогая боль, что без труда читалось на его лице, поднялся и что есть силы ударил готовящего удар мужчину в район позвоночника. И хоть это не возымело ожидаемого результата, он смог отвлечь противников от спасителя, за что тут же поплатился ударом коленом в челюсть.

      Александра, в это время, подбежала к камере, в ее глазах читался страх, но она старалась не терять концентрации, хотя и плакала практически навзрыд. Наклонившись к устройству, стали видны только ее руки, шарившие в районе объектива. На секунду в кадр попал черный металлический предмет, похожий на пистолет и камера погасла.

      – Твою мать! – воскликнул Владислав, не обращая внимание на то, что поддерживает открытый рот чуть ли не обеими руками.

      Все присутствующие в комнате обомлели от изумления. Вся работа была брошена, чувства смешались, оставив лишь удивление и завороженность происходящим в телевизоре.

      – Это же день терракта, если верить камере, – воскликнул Паша, но никто не обратил внимания.

      Люди, смотрящие телевизор, переключившие на этот канал, и не подозревали, что станут свидетелями трагедии, которая приключилась не только в семье Картанова Максима, но и в десятках других семей, чьи родственники погибли в тот ужасный день.

      Камера включилась через несколько мгновений, которые заполняли кадр знакомым «профилактическим» шумом. В объективе на мгновение появился сотовый Глеба, он набирал чей-то номер.

      – Алло, Максимка! Да, это папа. Слушай, Максим, срочно проверь мой сервер. Это очень серьезно, не ври, что не знаешь пароль. Кое-кто взламывал его трижды на прошлой неделе. Давай-давай, – голос из-за камеры был запыхавшимся, судя по всему, говорившему сбило дыхание и было трудно дышать.

      – Глеб, не надо сына втягивать! – воскликнула Александра.

      Они стояли посреди развилки в тоннеле метро. Освещение было тусклым, Глеб экономил заряд батареи в камере, поэтому светили лишь малочисленные габаритные огни на стенах и фонарик того мужчины в форме, которого