Янмэйская охота. Том I. Роман Суржиков

Противу всех правил, законов и воли богов! Вопиющее кощунство!

      Констебль ожег огненным взглядом хорамова слугу.

      – Вас может оправдать лишь одно: если это вино – плохого качества и не ровня нашему.

      Он потянул пробку, чтобы удостовериться, но помощник Хорама сдержал его руку:

      – О слабый рассудком защитник закона, если ты опробуешь эту жидкость, то злодейство и произвол расцветут буйным цветом на улицах Мелисона, ибо это не вино, а кислота.

      – Кислота?!

      – И весьма едкая, именно потому на сосудах изображены недвусмысленные черепа, которые ты почему-то обогнул своим взглядом.

      – Нарушение! – возопил констебль. – Ради покоя горожан, я должен арестовать груз!

      – Если ты служитель закона, то должен исполнять его волю. А воля закона такова, чтобы ты делал то, что в законе написано. Вот и скажи мне, где написано, что в Мелисон нельзя ввозить кислоту?

      – Эээ…

      Констебль призадумался. Насколько он знал, ни в одном кодексе, действительно, не содержалось запрета на кислоту, ибо никто прежде не пытался ввозить в город этакую дрянь. Как же поступить, если совесть требует одного, а закон – иного? Пока констебль обмозговывал вопрос, помощник Хорама приказал извозчику, тот хлестнул лошадей и укатил.

      Это уже было слишком! Это было до такой степени слишком, что бедный бургомистр Корнелий утратил сон. Он видел лишь два объяснения событиям: либо лаэмцы хотят отравить виноградники Мелисона, либо прислали кислоту сюда затем, чтобы избавиться от нее, вроде как выбросили. В любом случае налицо грубые оскорбительные происки, и как бороться с ними – Корнелий не знал. Барон Монат-Эрлин продал городок и больше здесь не властен. Новый хозяин, граф Огюст-Римар, ни разу не показался в Мелисоне, а бургомистру воспитание не позволяло слать письма незнакомому человеку. Жаловаться шерифу Лаэма на лаэмцев – безнадежная затея. Своими силами выдворить Хорама из города? Но как выдворишь, если он купил поместье? Всякий знает: город – это одно, а поместье – другое.

      В отчаянье Корнелий пошел за советом к священнику. Добродушный отец Элизий жил согласно одному принципу: боги благостны, мир устроен справедливо, потому жди – и все само образуется. Так обычно и говорил, когда у него просили совета. Выслушав рассказ бургомистра, отец Элизий спросил:

      – Ты знаешь свое место в мире?

      – Конечно, – ответил бургомистр, подергав конец шарфа.

      – Усердно трудишься?

      – Еще как.

      – Получаешь удовольствие от своих или чужих страданий?

      – Да какое удовольствие! Извелся уже с этим приезжим шельмецом!

      – Развиваешь свое тело и разум?..

      Так отец Элизий прошелся по всем двенадцати главным заповедям. Получив благочестивые ответы, он сказал:

      – Вот видишь, мастер Корнелий: ты – хороший человек, живешь порядочно, следуешь писанию. А значит, боги о тебе позаботятся, и все наладится со временем.

      Это успокоило бургомистра,