Оживи мои желания. Энни Уэст

Сафия? Какая ненужная мысль, он не должен о ней думать. Но малыш… что с ним будет, если Шакрун появится во дворце? Даже допускать эту мысль было страшно.

      – Поэтому они так хотят кого-то извне, – добавил Ашраф. – Если они выберут человека из страны, Шакрун – очевидный кандидат. Он из влиятельной семьи, у него лучшие лидерские качества по сравнению со всеми остальными претендентами. Но с тобой у них появится уважаемый человек с практическими навыками правления, которые ты получил за время болезни отца.

      Карим обдумал эти слова, игнорируя, что Ашраф сказал о шейхе как о его родном отце. Его мысли уже побежали вперед.

      – Многие ли об этом знают?

      – Нет. Для публичных обвинений слишком рано – пока улики не станут более весомыми. Но если он станет шейхом…

      Криминальный авторитет с практически неограниченной властью? Лучше даже не думать об этом.

      – И все-таки это проблема Ассары.

      – А они хотят тебя, Карим.

      – У меня есть своя жизнь.

      С глубоким вздохом он посмотрел в окно. За все это время в Европе и Северной Америке он так и не перестал скучать по распахнутым небесам своей родины, по ее яркому солнцу и даже засухам, в которых выживали сильнейшие.

      – У меня бизнес, который требует моего внимания.

      Ашраф молчал.

      – Я теперь частное лицо. Мне хватило королевских обязанностей. С момента как я начал ходить, из меня пытались сделать принца и преподавали уроки общественного долга и политики. А теперь я живу для себя.

      Не то чтобы Карим ждал понимания, но следующие слова брата застали его врасплох.

      – То есть ты хочешь развернуться спиной к этой ситуации? Потому что тебе так хорошо отвечать только за самого себя?

      – Черт бы тебя побрал, Ашраф! Разве я похож на героя?

      – Для меня да, бро. – Ни намека на иронию в голосе.

      Герой! Он не смог защитить собственного брата. Карим рос серьезным, ответственным ребенком, его мир был переполнен постоянными требованиями учиться, достигать, преуспевать, больше работать. И все равно он обещал себе, что в этом графике будет находить возможности оберегать младшего от шейха. Когда у него не получалось, когда тот концентрировал свою ненависть на мальчике, которого не считал своим, Ашрафа били и издевались над ним. Кариму не всегда удавалось защитить его от этого. И хотя брат никогда не винил его за это, он все равно постоянно носил в себе чувство стыда. Он мог присматривать за Ашрафом лучше.

      – Тебе не нужно быть героем, чтобы стать шейхом. Вот Шакруну чужды сомнения, хотя в нем нет ничего героического. Он просто хочет насладиться выгодами этой позиции.

      Брат завершил разговор и оставил Карима в размышлениях о судьбе Ассары. Шакрун быстро поймет, что связать себя прочными узами со вдовой прежнего шейха – лучший способ укрепить свою позицию. Может, Карима больше и не волнует Сафия, но мысль о том, что ей придется иметь дело с Шакруном… Инстинкт подсказывал Кариму держаться подальше от Ассары и ее проблем, но чувство ответственности с этим было