Лунатик исчезает в полночь. Дарья Донцова

уйти. Тебя выдал Патрик – он царапал панель, мяукал.

      – Вот пакостник, учуял меня!

      Кузнецова взяла небольшой пакетик, который лежал на одной из полок. Я пригляделась к прозрачной упаковке и тут только поняла, зачем Светлана посетила кладовую.

      – Ты пришла за хамоном! Берешь без спроса чужие продукты?

      Кузнецова стала оправдываться:

      – Всего пару тонюсеньких кусочков!

      – Некрасиво воровать, – не удержалась я от замечания.

      – Нашлась совесть человечества! – скривилась блондинка. – И как я без твоих советов раньше жила? Сейчас еще йогурт прихвачу и вон тот кусок сыра!

      Светлана взяла продукты, дернула за ручку, дверь открылась, и я выскочила в кухню. Кузнецова вылетела следом, захлопнула створку, вытащила из кармана нечто, смахивающее на старый ртутный термометр, подняла руку, приложила «градусник» к панели, повертела рукой и отошла от стены со словами:

      – Не обеднеет жадина! Значит, брать чужое плохо?

      – Да, – кивнула я.

      – Даже ломтик ветчинки нельзя? – усмехнулась Света. – Даже очень голодному человеку?

      – В соседнем доме открыт круглосуточный супермаркет, – напомнила я.

      – Неужели? – всплеснула руками Света. – Круто! Еще вопросик: а врать красиво? Тот, кто брешет про конфеты в комнате, не имеет права осуждать других. Сначала ты лжешь, потом тоже в чулан за жрачкой полезешь. Но не откроешь его!

      Кузнецова повертела в воздухе «градусником».

      – Тут вот такой электронный ключик нужен.

      – Интересный у тебя инструмент… – пробормотала я. – Ошибаешься, я крысятничать не стану, отмычками для отпирания чужих дверей пользоваться не собираюсь. И стараюсь не врать без необходимости. Конфета лежит на моей тумбочке.

      – Покажи! – потребовала Кузнецова и пошла к лестнице.

      Мы поднялись на второй этаж, я открыла дверь в свой номер.

      – Вон она, у лампы лежит. Видишь?

      Света проскользнула в комнату, без спроса схватила шоколадку, развернула, сунула в рот и через пару секунд сказала:

      – Супер! Но я тебе все равно не верю. Ты сама конфеты купила. Берте легче в кипятке искупаться, чем своим «милым дружочкам» дорогие сладости предлагать. Да она на леденец не разорится, а тут швейцарский шоколад! Пойду поужинаю. Спокойной тебе ночи.

      Кузнецова убежала.

      На меня напала зевота, пора было спать. Я заползла под одеяло и закрыла глаза. В тот момент, когда руки и ноги стали свинцово-тяжелыми, а из головы исчезли все мысли, до слуха долетел звук осторожных легких шагов, потом тихий скрип, шорох, в воздухе повеяло ароматом фиалки и розы…

      Сон немедленно испарился. Я приоткрыла правый глаз и – в углу комнаты, где был встроенный шкаф, маячила тень. Кто-то открывал окно.

      У меня неожиданно прорезался голос.

      – Как вы попали в мою спальню?

      Тень дернулась. И тут же, прежде чем я поняла, что происходит, запрыгнула на подоконник и раскинула руки. Я снова оцепенела. Не может быть! Это же гигантская