Заблудшая душа. Антон Грановский

держал в руках, что знал все его достоинства и недостатки и ковал остальные по этому образцу.

      Мечи кузнеца Корсо, не слишком широкие и странной извилистой формы (сельчане называли их «змеевиками»), были разной длины и тяжести, чтобы каждый воин мог выбрать себе меч по руке и по силам. Рукояти для мечей он делал не из мягкой березы, а из крепкого клена, чтобы и через несколько лет те не расшатались и лежали в руке как влитые. На каждой рукояти Корсо выжигал свой знак и особые письмена – заговор против врагов.

      Клинки своих мечей кузнец Корсо оттачивал до такой остроты, что ими можно было срезать волосы. А уж блестели его клинки – что твой луч солнца. Выйдешь из тени, глянешь на такой клинок и тут же зажмуришься.

      Закончив чинить плуг, Корсо отложил инструменты, прошел к двери и уселся на старую колоду – отдохнуть.

      – Корсо! – крикнули с улицы. – Эй, Корсо! Где ты, кузнец?

      – Чего голосишь? – мрачно отозвался Галеб. – Я в кузне, или не слышишь?

      Корсо неторопливо поднялся с колоды. В кузню вошел староста Еремей, мужик грузный, чернобородый, в добротном кафтане, отороченном беличьим мехом, и в шерстяной шапке, криво нахлобученной на голову.

      Староста окинул подозрительным взглядом помятое лицо Корсо Галеба, усмехнулся и спросил:

      – Опять с вечера бражничал?

      – Нет, – угрюмо ответил Галеб.

      – А чего на полу спал? Сено-то с подола отряхни.

      Галеб стряхнул со штанов и с подола прилипшее сено, расправил затекшие плечи, глянул на старосту исподлобья.

      – Зачем пришел? Опять дверные петли для хлева?

      Чернобородый Еремей качнул головой:

      – Нет. Лемех, будь он неладен.

      – Что ж… – Галеб кашлянул. В горле пересохло и слегка першило. Похоже, он и впрямь перебрал с вечера. – Посмотрим на твой лемех, староста.

      И вдруг оба насторожились.

      – Как будто шум? – тревожно проговорил староста Еремей.

      Галеб прислушался. Его чуткое ухо уловило перестук копыт и далекое гиканье.

      Еремей и Галеб, не сговариваясь, быстро двинулись к двери. Еремей вышел первым. Сделал пару шагов и остановился. Галеб видел его широкую спину.

      – Еремей, что там? – окликнул он, занося ногу над порогом.

      Из-за деревьев выскочил разгоряченный конь, а на нем – нарочный князя в богатом запыленном одеянии.

      Галеб как раз перешагнул через порог, когда что-то свистнуло, и конь нарочного поднялся на дыбы. Нарочный взлетел в воздух, перекувыркнулся через голову и брякнулся на жердины забора. Галеб замер от неожиданности, и в этот миг опять что-то свистнуло, и староста Еремей, не то что-то выкрикнув, не то булькнув горлом, схватился руками за шею, и его повело в сторону. Галеб кинулся к старосте и успел подхватить его, но тут же разжал руки, потому что лицо ему окатил фонтан горячей крови.

      Черный наконечник стрелы торчал у Еремея из горла. Точно такой же торчал из груди нарочного. И вдруг слабый шум, казавшийся доселе слишком тихим и далеким,