Чёрный молот. Красный серп. Книга 1. Rain Leon

за изготовленные полки и тумбочки, которые Сарафаныч раздавал почти даром. Он теперь всё меньше и меньше чувствовал себя Сарафанычем и всё больше Сергеем Васильевичем, как в давние времена, когда был при делах. Он жил ожиданием больших перемен, Сумичевский понемногу всё более вводил его в курс дела. Он проводил совещания с военным руководством страны, постоянно продвигая самых способных командиров, тем самым обеспечивая себе лояльность высших армейских чинов. Больным местом его оставался вопрос политического управления страной, и в этом, как он рассчитывал, ему могли бы помочь люди из Четвёртого Интернационала, вынужденные бежать из страны после начала тотальных арестов всех троцкистов. Сам Троцкий тоже был проинформирован о готовящемся заговоре против Сталина. И хотя он и был рад этому, не выказывал особого желания на первом этапе возвращаться в страну, где его имя, создателя Красной армии, постоянно на протяжении последних лет валяли в грязи. Сначала Сумичевский и его соратники вместе со сторонниками Троцкого из Четвёртого Интернационала придут к власти, а уж потом и Лев Давидович вернётся в страну и возглавит какой-нибудь наркомат. Сам Троцкий чувствовал, что уже не имеет столько сил и энергии для большого рывка. Ему хотелось спокойной сытой жизни, сопровождаемой небольшими интрижками за спиной супруги.

      Однажды приглашённый в остановившийся вагон Болотов был представлен военному атташе Германии. Возможно, немец и не был атташе, но по вопросам, которые он задавал и степени его осведомлённости, а также в связи с ухудшением отношений между СССР и Германией, не много должностных лиц из посольства Германии могли быть столь компетентны по военному вопросу. Имени незнакомца не назвали, но Болотову это было не нужно. Незнакомец аккуратно прощупал его мнение об отношениях между странами и его позиции в этих отношениях, в случае если Сумичевский со сторонниками придёт к власти. Ответами Болотова незнакомец остался вполне удовлетворён. Болотов уверил его, что относится к Германии с должным уважением и будет рад заключению долгосрочного мирного соглашения. Незнакомец также обнаружил информированность касательно опубликованных в западной прессе статей Болотова и выразил сожаление, что такой человек должен скрываться на такой незавидной должности. Собеседники остались довольны друг другом. Болотов чувствовал, что становится всё более значимой фигурой, и ему это явно импонировало. На прощание незнакомец протянул ему несколько машинописных листков на русском языке, попросив немедленно уничтожить их по прочтении, с тем, чтобы чуть позже передать ему своё мнение о тексте. По его уверенному тону Болотов заключил, что у них ещё будут встречи и не одна. Он не ошибся: господин в великолепно пошитом костюме, обладающий явной военной выправкой, появился появился ещё дважды. Болотов изложил ему своё видение по предложенному плану взаимодействия германского руководства с будущим правительством Сумичевского. Его внимательно выслушали