Терапия памяти. Марина Крамер

От меня только неприятности».

Регина

      В клинике мне понравилось. Тут совершенно не было специфического больничного духа, не пахло лекарствами и средствами дезинфекции, и сама клиника напоминала скорее санаторий, чем лечебное учреждение.

      Особенно мне приглянулся огромный зимний сад, расположенный в реабилитационном корпусе, – там можно было спокойно сидеть среди растений, наслаждаться свежим кофе и выпечкой.

      Как мне объяснили, если лечащий врач разрешит, я смогу выходить на улицу и гулять в парке, который окружает клинику со всех сторон. Но до этого, конечно, еще далеко…

      А погулять здесь, думаю, будет приятно – тихо, кругом снег, а дорожки аккуратно расчищены. И еще…

      Я поняла, что здесь действительно можно не тратить силы на маскировку – никому ни до кого нет дела, здесь даже в лицо друг другу пациенты не смотрят – все примерно одинаково выглядят в повязках. И это было хорошо, но я все-таки решила пока не снимать парик.

      После осмотра и перевязки мне стало немного легче, потому-то мы в Аришей и совершили небольшую экскурсию по корпусам, где мне предстояло лечиться и восстанавливаться.

      – А здесь прямо рай, – заметила моя агент, когда мы присели в укромном уголке зимнего сада с кофе и булочками, взятыми в кафетерии. – Хорошее место, даже не знаю, есть ли в Москве что-то подобное.

      – Если забыть о том, что здесь еще и операции проводят, то вообще прекрасно…

      – Регинка… ну что поделать… зато подлатают лицо твое, будет лучше прежнего.

      – Куда уж лучше, – скривилась я, и тут же боль в правой половине лица напомнила мне о причине, по которой я все-таки здесь. – Ох, черт… никак не привыкну, что надо с мимикой поаккуратнее…

      – Хорошо еще, что глаз цел, – заметила Ариша, откусывая от булки. – Господи… как же вкусно…

      – У тебя билет-то куплен?

      Ариша, зажмурившись, кивнула.

      – Куплен. Я отсюда в гостиницу, там переночую, а утром в Москву. Хотя, положа руку на сердце, я бы тоже не против тут на месяцок остаться…

      – Ну, налетит какой-нибудь дурак, кислотой плеснет – отдохнешь.

      Ариша открыла глаза, выпрямилась и вдруг спросила:

      – Так это все-таки был мужчина?

      – С чего ты взяла?

      – Ты сейчас сказала: «налетит какой-нибудь дурак»… это ведь о мужчине, да?

      – Говорила ведь – не поняла я, кто это был… там во дворе темень такая, кто угодно это мог быть, и женщина тоже, – огрызнулась я, удивленная, однако, тем, как Ариша вцепилась в мою фразу. Не обиделась на сравнение, не послала меня с такими прогнозами к черту, а сделала акцент на слове «дурак».

      – Но ты же не можешь совсем никого не подозревать, Регинка, – не отставала она. – Ведь ты на кого-то думаешь, разве нет?

      – А если я на тебя думаю? – резко развернувшись к ней всем телом, прошипела я, и Ариша отшатнулась.

      – С ума сошла?!

      – А что? Чем плох вариант? Прикарманишь, пока хватятся, все мои сбережения – доступ у тебя есть, дом быстро переоформишь, наверняка