Истории Дремучего леса. Евгения Дубцова

чтобы каждый, кто не птица, полетел ввысь. Мама говорит, что я мечтатель, и мне надо становиться серьезнее. А папа, в свободное от защиты время, помогаем мне мастерить крылья.

      Однажды, я решил испытать крылья, которые мы сделали вместе с отцом. Правда, мне было запрещено их брать, ведь они были еще не закончены. Но любопытство взяло верх! Я предложил своему лучшему другу лисичке Огоньку испытать конструкцию. Та с радостью согласилась. Мы взяли крылья и пошли на поляну.

      Было решено, что я взберусь на вершину старого дуба и полечу с него, а Огонек останется внизу. Я вскарабкался на дерево. Кинул вниз трос, к которому Огонек привязала крылья. Поднял летную конструкцию наверх. Мы с папой назвали ее волкоплан. Она представляла собой крылья с перекладиной, за которую надо было держаться.

      – Зубок, мне страшно! Слезай скорее! – кричала испуганная Огонек.

      – Не бойся! Со мной все в порядке! Сейчас полечу! – я приготовился прыгнуть.

      – Зубок, стой!

      Я крепко схватился за перекладину и прыгнул вниз. Бах-бах, треск-треск. Сучья летели в разные стороны. Ой! Я ощутил невыносимую боль во всем теле.

      – Зубок! – плакала надо мной Огонек. – Зубок, потерпи, я приведу помощь.

      Мой первый полет провалился с треском. Я сломал себе заднюю лапу и долго лежал в гипсе. Мама с папой даже не ругали меня, так они испугались. Только потом, когда я шел на выздоровление, папа поговорил со мной серьезно. Он сказал, что настоящий волк должен преодолевать свои страхи и уметь рисковать. Но риск и глупость разные вещи. Если ты подвергаешь себя опасности без всякого на то оправдания, то это совсем не смелый поступок, а безответственность.

      – Знаешь, как мама сильно переживала за тебя, – с укором сказал мне отец.

      Я чувствовал, как мои глаза становятся горячими от готовых брызнуть в любую секунду слез.

      В моем больничном режиме было и много хорошего. Огонек приходила ко мне каждый день. Она рассказывала смешные истории, и мы так смеялись, что у нас болели животы. А еще Огонек рисовала шаржи на жителей Дремучего леса. У нее так здорово получалось, что моя мама даже предложила организовать выставку ее работ в лечебнице, чтобы у всех больных было хорошее настроение. Смех – лучшее лекарство даже от самого тяжелого недуга – была убеждена моя мама.

      Благодаря ежедневным процедурам смехотерапии я быстро поправился и меня выписали домой. Если у вас есть тот, кто заставит улыбнуться даже в самую тяжелую минуту, значит, у вас есть крылья!

      9. Команда

      Мы подошли к дому Огонька. Пузяша с Прыгуней спрятались, а я постучал в дверь. Мне открыла мама лисички.

      – Здравствуйте, а я к Огоньку. Она дома?

      – Здравствуй, Зубок. Огонек в своей комнате, проходи.

      Я прошел в дом. Огонек, как обычно сидела и что-то рисовала.

      – Чего рисуем?

      – Зубок, привет! – радостно встретила меня лисичка. – Смотри! Нравится? – она протянула мне чей-то портрет.

      – Очень красиво. А кто это?

      – Ты не узнаешь? – замешкалась Огонек.

      – Что-то