Паутина миров. Империя. Книга 3. Воин. Иван Шаман

понять было несложно. Именно люди и демоны составляли костяк имперского благосостояния и надежности. Из остальных рас частично или полностью подчинились лишь те, кто был слишком близко к границам: морские эльфы и дварфийский город мастеров.

      Неблагонадежные элементы – всплыла в памяти ассоциация. Кому нельзя доверять. А почему? Потому что им просто будет куда сбежать в случае полного и окончательного пипеца? Черт его знает. Понятно только, что в Длани их не очень любили, вот и загнали жить в катакомбы. А может, просто так получилось, сейчас это уже было не важно.

      – Эй, Двилин! Открывай! – прокричал Безгрешный, когда мы дошли до лачуги, выбитой в граните. Над круглой дверью висела нескладная табличка: «Карты и путеводители Двилина».

      – Иду, иду, – отозвался недовольный хрипловатый голос с той стороны. Однако стоило владельцу помещения появиться на пороге и увидеть Хикару, как речь тут же стала умасливающей. – Ой, господин Безгрешный, вот так приятный сюрприз. Не ожидал вас увидеть на этой неделе. Все, что можно, мной уплачено, так ведь?

      – Что, даже через порог не пустишь? – приподнял рассеченную бровь полуэльф.

      – Что вы, что вы. Простите меня великодушно, конечно входите! – тут же посторонился дварф.

      – Раз уж приглашаешь, – хмыкнул, входя, Хикару. Да… тут откажешь, конечно. Интересно, он тут вообще как царь и бог себя чувствует, или есть какие-то ограничения? С каждой минутой общение с Безгрешным становилось все более неприятным, но что поделать, без него и в самом деле мне сейчас нужное не получить. А еще эта отеческая забота, пусть и достаточно жесткая.

      – Чего изволите, господин? – спросил дварф с редкой седеющей шевелюрой, но отличной окладистой бородкой, выстриженной, словно куст крыжовника.

      – Карту подгорода с подземельями. Да не ту, что ты зевакам продаешь, а ту, что с оригинала снята.

      – А еще лучше на сам оригинал взглянуть, – дополнил я пожелание полуэльфа.

      – Так за чем же дело встало, сейчас и принесу, – кивнул Двилин и скрылся в подсобке, позволяя нам спокойно осмотреться. Вернее, смотрели только мы с Эвой, Безгрешный тут же повалился в единственное кресло и с удовольствием вытянул ноги.

      Небольшая комнатка была заставлена и завалена всевозможными свитками, книгами и фолиантами. Были здесь собраны, кажется, все эпохи от самых первых берестяных грамот, написанных на кусках коры с молодых деревьев, и заканчивая новенькими бумажными книгами, напечатанными на станках. Но была какая-то фальшь. Несоответствие. И мне потребовалось минут пять, чтобы понять, что именно с ними не так.

      Достаточно было взять в руки и развернуть берестяную грамоту, чтобы однозначно определить, что сделана она совсем недавно. И дело не в качестве коры – ее либо умело состарили, либо сдирали с очень старых деревьев. Буквы. Слова. Видно было, что тот, кто писал, очень старался стилизовать надписи под старину, но у него ничего не вышло. Не изучай я в плане демонов абсолютно чуждый язык, даже не заметил