Квази Эпсилон. Друид. Эдуард Поляков

на каст способностей. Довольно необычно, в других играх мана представлена синим столбиком под уровнем жизни. А здесь нет бара хитпоинтов и других игровых костылей. Чудно.

      Эти мысли прервал звук голоса. Кто-то разговаривал на непонятном и каком-то картонном языке, но Настя все понимала. Она только сейчас сообразила, что говорящие находятся в полусотне шагов, и она слышит их замечательно.

      Восемь шатров были расположены по кругу, и возле каждого горел огонь в чаше из желтого металла. У каждого шатра на циновках сидели молодые, но очень худые люди. Даже у подростков в висках белели седые пряди. На рабов они не были похожи главным образом из-за богато украшенных желтых халатов. Но вот кожаные ошейники на шее и абсолютно одинаковая одежда на полусотне бедолаг говорили об их статусе невольников.

      Возле каждого костра в желтой чаше стоял и па́рил котел, двое раскладывали по огромным мискам варево, которое тоже не походило на еду рабов. Мясо и овощи доверху наполняли каждую лохань, которую вряд ли осилит и здоровый мужик, не говоря про этих доходяг. Но ровный строй из богато одетых, но похожих на узников концлагерей людей подходил и брал миску и лепешку.

      Вот таких, в богатых одеждах, было больше полусотни. Вокруг них вились женщины, помогали прислуживать и дети. Ни караула, ни какой-либо вооруженной охраны у этого импровизированного лагеря не было. У самого богатого на вид шатра, украшенного вышивкой и пушистыми кисточками, стоял деревянный помост с троном. В нем сидел облепленный легко одетыми наложницами хозяин табора. А перед ним стоял то ли наместник, то ли слуга.

      – Шеты накормлены, Аск, – вещал в полусогнутой позе худощавый мужчина в серой свободной одежде.

      – Хорошо Эмгхер. Что с камнями? – спросил хозяин, больше похожий на шаха из детских сказок, четырехпалой рукой наминая грудь наложницы.

      – За сегодня норма выполнена, Аск. Все по счету: Янтарь Огня уродился даже чище обычного.

      Тут неведомо откуда появился воин. Без особой брони, одетый в кожаную безрукавку, расшитую драгоценными камнями, играющими гранями в свете молний и огня. На его руках были надеты перчатки длиной по локоть, но без пальцев. А голова повязана расшитым желтым платком.

      – Аск, маррида без сил рядом с караваном, – произнес воин.

      – Какой прекрасный вечер. Все Шеты живы, Асла родила тройню, а теперь и маррида… – шах просто улыбался в усы, как кот, объевшийся сметаны.

      Маррида… Значит, речь сейчас идет про нее. Настя огляделась во мраке и увидела свет пяти желтых огоньков. Первая мысль, которая пришла в голову Джинкс – это бежать. Бежать без оглядки, а уже потом думать и разбираться. Этот караван с одетыми в дорогие ткани рабами и их босыми надсмотрщиками, одетыми в жалкие кожаные одеяние… Так ну никак не могло быть – все должно быть иначе! Это надсмотрщик должен блестеть латными доспехами, а раб носить тряпье и обноски.

      Пять пар светящихся огоньков постепенно вышли из тени шатров, и теперь их можно было