Венский вальс для мечтательницы. Светлана Лубенец

явно не знал, куда девать глаза. – Я думал, мама с тобой слетает… У меня проект горит… Ты же, доченька, знаешь… Как раз через две недели срок сдачи…

      Папа был сотрудником научно-исследовательского института. Его отдел уже давно проектировал новую модель карьерного экскаватора. Папа часто брал чертежи домой и работал с ними на кухне, когда Лиза с мамой уже ложились спать.

      – И как же… – вырвалось у Лизы, и она залилась слезами, убегая из коридора к себе в комнату. Там она упала на диван, уткнулась в плюшевую подушку в виде сиреневой черепахи и целиком отдалась своему горю. Это ж как можно не поехать в Австрию! Их же всего десять человек – претендентов на победу в поэтическом конкурсе, на который, как написано на сайте, было прислано свыше двух тысяч работ! Все приедут, прилетят, а она – нет… А вдруг именно ей, Лизе Ромашовой из Санкт-Петербурга, достанется первое место, а медаль или знак победителя некому будет вручить! А может быть, ее вообще в расчет не станут брать, если ее не будет в Вене!

      Лиза горько плакала, но все же одновременно умудрялась прислушиваться к спору, который в коридоре затеяли родители. Поскольку слышно было плохо, пришлось срочно прекратить рыдать, но сквозь плотно закрытую дверь, кроме отдельных слов, все равно ничего нельзя было разобрать, и девочка решила плакать дальше. Это получилось легко – очень уж ей было себя жалко.

      К ужину Лиза из своей комнаты не вышла, хотя слышала мамин голос из кухни:

      – Семья! К столу! Все готово!

      Через некоторое время за Лизой пришел папа. Он подсел к ней на диван, погладил по волосам и виновато сказал:

      – Ну ладно тебе, Лизочек… Подумаешь, какая-то Австрия… Чего там хорошего-то… Одни австрияки…

      Лиза отняла от лица промокшую черепаху и с укоризной в голосе произнесла:

      – Вот что ты такое говоришь, папа!

      Тут в комнату вошла мама, уперла руки в бока и спросила:

      – И сколько мне вас ждать? Все же стынет!

      – Я не буду ужинать, – буркнула Лиза и опять уткнулась в сиреневый бок черепахи. Слез уже не было, но и аппетита тоже, несмотря на то, что та порция супа, которую она после школы поставила разогреваться в микроволновку, съедена так и не была.

      – Объявляешь голодовку в знак протеста?

      – Нет… Просто не хочу…

      – Лиза! – Мама подсела к дочери на диван рядом с мужем. – Мы с папой действительно не в состоянии лететь с тобой в Вену, и ты не можешь этого не понимать!

      Девочка села на диване, поджав колени и прижимая к животу свою черепаху. Опять всхлипнув, она спросила:

      – Мама! У тебя хоть когда-нибудь хоть кто-то из знакомых побеждал в поэтическом конкурсе?!!

      – Нет… Но ты же еще не победила! Ты только вошла в короткий список! – наставительно сказала мама.

      – А кто-нибудь из твоих знакомых когда-нибудь в такой список входил? Да еще в Австрии?

      – Нет, но…

      – Вот! А я вошла! И если вы не можете со мной лететь – ничего страшного! Мне уже не пять лет и даже не десять, а почти пятнадцать! И вы вполне можете посадить меня в самолет!

      – Ну…