Кара Духов. Василий Крюков

не успел договорить фразу, его прервал звон колокольчика над рабочим столом.

      Бодмелькарт знал, что Хамелькарт очень не любит, когда кто-то вмешивается в его деловые разговоры и, следовательно, звонок тревожного колокольчика означал, что случилось что-то чрезвычайной важности. Оба суффета с тревогой посмотрели в сторону колокольчика.

      Хамелькарт подошел к колокольчику. Рядом с ним был кожаный ремешок, за который суффет пару раз дернул. После этого через пару мгновений в кабинет зашел дежурный офицер. Он мельком бросил взгляд на Бодмелькарта, сидящего за столом, а после бодрым армейским шагом направился к Хамелькарту и протянул ему свиток.

      Суффет по международным делам и тайным операциям профессиональным взглядом сразу обратил внимание на печать блюстителей на этом свитке.

      – Немедленно доставить его сюда! – грозным тоном приказал Хамелькарт дежурному офицеру.

      – Он уже тут, в приемной! – отрапортовал офицер.

      – Вот! Пусть сидит и ждет меня! – повелел суффет.

      – Будет исполнено! – ответил офицер и покинул кабинет суффета. Хамелькарт вернулся за стол и протянул этот свиток Бодмелькарту.

      – Прочитайте это! Сегодня утром на моего сына было совершено нападение! Это дело моих врагов! – с гневом в голосе говорил Хамелькарт.

      Бодмелькарт внимательно прочитал свиток и посмотрел на суффета.

      – Тут сказано, что нападение было совершено с целью ограбления. Да и по линии моего ведомства не было никакой информации, что против вашей семьи готовятся какие-либо провокации, – спокойно сказал Бодмелькарт.

      – Это на сына трактирщика или бакалейщика может быть нападение с целью ограбления, а на сына военного суффета просто так не нападают! Это большая политика уже! – не унимался Хамелькарт.

      Бодмелькарт просто развел руками: он понимал, что сейчас с Хамелькартом бесполезно спорить по этому поводу.

      – Прошу прощения, господин суффет, мне необходимо разобраться с этим делом! А что касается наших с вами дел, то передайте Председателю и всему Совету, что через пару дней я выйду во главе флота на Кагибр, – подвел итог беседы Хамелькарт и вышел в приемную.

      В приемной были дежурный офицер и Ханни. Они как по команде встали, когда Хамелькарт и Бодмелькарт вошли в приемную.

      – Отец… – не успел договорить фразу Ханни, как Хамелькарт его прервал.

      – Молчи! И сядь! – повелел он сыну. – Чтобы без охраны гвардейцев он на улице больше не появлялся! Круглосуточно чтоб был под охраной! Это мой приказ! – повелительным и раздраженным тоном Хамелькарт отдал приказ дежурному офицеру.

      – За что? – единственно, что смог промолвить Ханни.

      – Это для твоего блага! И не спорь со мной! – Хамелькарт был в гневе, и в эти минуты с ним действительно было бесполезно спорить.

      – А попросить тебя хоть о чем-то можно? – вырвалось у Ханни.

      – О чем ты хочешь попросить? – немного успокоившись, спросил Хамелькарт.

      – Я о благодарности