Морфо. Амелия Грэмм

бы ты ни терял ее, она всегда будет возвращаться, – объяснил Тайло. – Все продумано так, чтобы всякие безответственные личности вроде тебя не носились с бешеными глазами в поисках пропажи.

      Флинн ничего не ответил. Он последовал за психофором, крепко сжав монету.

      Наконец-то преодолев последние ступени, они очутились в длинном коридоре со множеством ответвлений и переходов. Нумерация здесь шла не по порядку. Иногда вместо цифр встречались непонятные символы, а иногда рисунки, больше похожие на наскальную живопись. На одной из дверей висела табличка: «Не входи – оживешь». Чья-то злая шутка, потому что за ней оказалась глухая стена. Одни двери были полностью утыканы ручками, другие замочными скважинами, а третьи – причудливыми дверными молотками. Но всех их кое-что объединяло: они были унылого красно-оранжевого цвета, словно покрытые ржавчиной. Пропетляв минут двадцать по бесчисленным коридорам, они наконец-то остановились.

      – Пришли, – хрипло оповестила мадам Брунхильда, отперев ржавым ключом дверь под номером 61.

      Флинн заглянул в комнату: почти пустая, лишь старый деревянный шкаф одиноко стоял в углу.

      – На что уставился? Входи уже, – поторопила старуха.

      – Здесь ничего нет, – растерянно проговорил Флинн. – Как тут жить?

      – Ты сначала переступи порог, а потом делай выводы. – Мадам Брунхильда всучила ему ключ и, развернувшись, пошла обратно.

      – Но как мне без вас найти свой номер? В этом доме потеряться – раз плюнуть! – вдогонку крикнул Флинн.

      – Парень, ты вместе с жизнью лишился и ума? – Мадам Брунхильда оглянулась и выстрелила в него взглядом. – У тебя же есть путеводитель, воспользуйся им.

      – Ничего не скажешь, милейшая тетка, – съехидничал Флинн, как только она скрылась за углом.

      Он переступил порог – и тут же в комнате непонятно откуда появилась мебель, будто из воздуха сконденсировалась. Интерьер в точности повторял бывшую комнату Флинна. Громоздкий ржавый ключ превратился в маленький серебристый (один в один ключ от его старой квартиры!).

      – Ну что? Чувствуешь себя как дома? – спросил Тайло, поднявшись в воздух с помощью волшебных кед.

      – Да, можно и так сказать. – Флинн постарался изобразить радость, но вышло у него неубедительно. Он никогда не умел притворяться.

      Родной дом перестал быть для него приятным местом, с тех пор как ему исполнилось одиннадцать. Именно тогда его жизнь полетела под откос.

      Комната была точно такой, какой он ее запомнил: односпальная кровать с черными простынями, темно-фиолетовые стены, плакаты с любимыми группами, светлый ковер с длинным ворсом.

      – Я же отпустил все эти вещи. Почему они здесь?

      – Ты отпустил не вещи, а воспоминания, связанные с ними, – паря под потолком, ответил Тайло. – Сами по себе эти предметы ничего не значат – обычное барахло.

      Новым здесь был только шкаф, который Флинн увидел еще до того, как комната заполнилась.

      – А вот это здесь лишнее. – Он подошел к шкафу и протянул руку, чтобы открыть дверцу.

      – Не трогай! – Тайло мигом спустился на пол, его