Утерянные победы. Эрих фон Манштейн

Кто знает рейнские вина, тот понимает, что это был за драгоценный напиток.

      21 июня в 13:00 в штаб корпуса прибыл приказ о том, что наступление начинается на следующее утро в 03:00. Кости были брошены!

      Небольшой район, который был отведен корпусу в лесу севернее Мемеля, позволил мне вначале использовать для наступления на пограничные позиции противника, по данным разведки, занятые его гарнизонами, только 8-ю танковую и 290-ю пехотную дивизии; 3-я мотопехотная дивизия находилась в резерве южнее Мемеля.

      Сначала наши войска непосредственно на границе натолкнулись на слабое сопротивление, по-видимому, вражеского боевого охранения. Но вскоре они остановились перед укрепленным районом, который был преодолен только после того, как в полдень 8-я танковая дивизия прорвала вражеские позиции севернее Мемеля.

      Уже в этот первый день нам пришлось познакомиться с теми методами, которыми велась война с советской стороны. Один из наших разведывательных дозоров, отрезанный врагом, был потом найден нашими войсками, он был вырезан и зверски искалечен.[84] Мой адъютант и я много ездили по районам, в которых еще могли находиться части противника, и мы решили не отдаваться живыми в руки этого противника. Позже часто случалось, что советские солдаты поднимали руки, чтобы показать, что они сдаются в плен, а после того, как наши пехотинцы подходили к ним, они вновь прибегали к оружию; или раненый симулировал смерть, а потом с тыла стрелял в наших солдат.

      Общее впечатление от противника было такое, что он во фронтовой полосе не был захвачен врасплох нашим наступлением, но советское командование не рассчитывало – или еще не рассчитывало – на него и поэтому не сумело быстро подтянуть вперед имевшиеся в его распоряжении крупные силы.

      Много спорили о том, носило ли развертывание сил советских войск оборонительный или наступательный характер. По числу сосредоточенных в западных областях Советского Союза сил и на основе сосредоточения больших масс танков как в районе Белостока, так и в районе Лемберга можно было вполне предполагать – во всяком случае, Гитлер так мотивировал принятие им решения о наступлении, – что рано или поздно Советский Союз перейдет в наступление. С другой стороны, группировка советских сил на 22 июня не говорила в пользу намерения в ближайшее время начать наступление.

      Группа армий Ворошилова, противостоявшая нашей группе армий «Север», имела на границе только 7 дивизий, хотя в ее составе имелись 29 стрелковых, 2 танковых дивизии и 6 механизированных бригад (по фон Типпельскирху), расположенные в тылу, у Шауляя, Ковно и Вильно, а частично даже в районе Псков – Опочка, то есть на «линии Сталина».[85] Обе другие советские группы армий (Тимошенко и Буденного)[86] также были глубоко эшелонированы, хотя в них части, действовавшие в пограничной

84

С первых же дней (и часов) войны на Востоке пропагандистское ведомство Рейха через армейские «пропагандабтайлунги» начало массовое распространение заранее заготовленных страшных историй о зверских истязаниях большевиками немецких пленных, вырезанных госпиталях и растерзанных летчиках, чьи самолеты оказались сбиты над вражеской территорией. Поскольку содержание этих сообщений резко контрастировало с обстановкой всеобщего победоносного наступления, в последующие недели число подобных реляций пришлось сильно уменьшить. (Прим. ред.)

85

См. комментарий № 17. (Прим. ред.)

86

Имеются в виду Западный фронт генерал-полковника Д. Г. Павлова и Юго-Западный фронт генерал-полковника М. П. Кирпоноса. (Прим. ред.)