Шторм Времени. Юрий Корчевский

румянцем на щеках, под рубахой бугрились мускулы.

      – Вот, привел! – с облегчением выдохнул мужичок.

      – Э, нет. Вот эти двое мне не надобны. А парня беру.

      – Да где же мне еще их искать?

      – Ладно, мне пока четверых хватит. Вот тебе два пула, а этих двоих не возьму, забирай назад.

      На причале остался парень.

      – Ты чего стоишь? Поднимайся на судно, отходить будем.

      Парень ловко перемахнул через борт.

      – Тебя как звать?

      – Афанасием.

      – Кладу тебе пул за седмицу, как всем. Согласен?

      Парень кивнул.

      – Тогда отходим.

      От бревна отвязали веревку, отошли от причала. Мужики споро подняли парус. Суденышко заскользило по волнам.

      К Михаилу подошел один из мужиков.

      – Хозяин, нам как тебя звать-величать?

      – Михаилом.

      – Ты прости за слова мои. Правильно сделал, что тех двоих не взял. Пьяницы они в Коломне известные. Каждый день на постоялом дворе пиво да бражку пьют, а потом дерутся. Никчемные людишки!

      – Я уже понял.

      – А судно у тебя хорошее, из тесаных досок, а не пиленых. И смолили его по весне хорошо. Видно, владелец толк понимает. А команда-то где?

      – На Солотче полегла, от татар отбиваясь.

      – Понятно. Бывает, в команде заболел кто или умер от лихоманки, тогда нового человека берут. А тут – целиком всех. Мы сначала засомневались – не обман ли какой?

      Конечно, Михаила в Коломне никто не знал – добрый он или злой, не обманет ли при расчете? Он сразу решил развеять сомнения.

      – Тебя как звать? – спросил он подошедшего.

      – Григорием.

      – Будешь старшим.

      Он отсчитал четыре медных пула и отдал их Григорию.

      – Раздай всем – вроде задатка, чтобы не сомневались.

      – Благодарствуем.

      Мужики увязали монеты в тряпицы и спрятали за пояса.

      К вечеру пристали к берегу. Мужики сами споро, без команд разожгли костер и приготовили кулеш.

      Потом, сняв пробу, позвали Михаила. Съесть первую ложку должен был он, дав сигнал к началу трапезы.

      После ужина, облизав ложку, Григорий сказал:

      – Припасов мало, подкупить надо, хозяин.

      – До Москвы хватит?

      – Хватит.

      – Там и купим.

      Улеглись спать на палубе. От воды тянуло сыростью. Маловат кораблик и не обустроен, кают нет. А если дождь? Ведь осень через два месяца. И плащей или клеенчатых дождевиков тоже нет. Трудно речникам, кусок хлеба потом и кровью достается.

      Михаил уснул.

      Ему показалось – только глаза сомкнул, а уже за руку дергают.

      – А, чего?

      Жесткая рука зажала рот.

      – Тихо, хозяин, – это я, Афанасий, – прошептали в ухо. – Чужие рядом.

      – Кто? – прошептал в ответ Михаил.

      – Откель мне знать? Думаю, лихие людишки. Надо бы команду будить и оружие какое-нибудь.

      – Буди, только тихо, – распорядился Михаил, а сам ужом устремился к трюму – там лежали два топора и татарская сабля.

      Когда он выбрался наверх,