Во власти его величества. Валентина Гордова

ты?

      – Эор.

      – Это имя? – решила уточнить на всякий случай.

      – Это титул, – учтиво исправили меня с величественным полукивком.

      Эор? Я, конечно, не великий историк, но что-то мне подсказывает, что такого титула не существует.

      – А имя? – заторможенно вопросила у незнакомца, отчаянно пытаясь не впадать в панику.

      Зачем? Ничего же плохого пока не происходит. Происходило, но меня благородно спасли.

      – А имя тебе лучше не знать. – И усмехнулся так… по-злодейски. Обворожительно-обаятельно, но в то же время предупреждающе, предостерегающе, будто говоря: «Не стоит».

      Я и не стала. Судорожно выдохнула и вроде как безразлично поинтересовалась:

      – Как же мне к тебе обращаться?

      На какой ответ можно было рассчитывать? Я полагала, что он велит называть его эором, и очень удивилась, когда увидела его хитрую улыбку. И услышала провокационное:

      – Можешь называть меня любимым.

      Брови взлетели вверх сами по себе.

      – Когда это ты успел стать любимым? – Удивившись такому повороту событий, я, кажется, даже бояться стала меньше.

      – Я тебя обнаженной видел, – напомнил он с самодовольной ухмылкой.

      – Там кроме тебя еще пять мужчин было, – решила напомнить, а затем невинно похлопала ресничками: – Мне всех теперь любимыми называть?

      Улыбка сползла с его лица, взгляд стал каким-то бешеным. Я тут же пожалела о словах, но было поздно.

      – Разберемся, – мрачно пообещал он, плавно поднимаясь. Но не успела я испугаться в должной мере, как мне сообщили: – Тебе принесут вещи и помогут одеться, а затем проводят ко мне. Даю слово, что отвечу на все твои вопросы.

      Я лишь рот открыла, а эор уже развернулся и походкой уверенного в себе человека удалился, так ни разу и не обернувшись.

      И только когда за ним захлопнулась тяжелая деревянная дверь, я смогла выдохнуть свободно. Напряжение, тугими кольцами скрутившее тело, ослабло, а вместе с ним из меня будто вытащили все силы.

      Спина сгорбилась, плечи устало поникли, голова упала на грудь, лицо закрыл белоснежный водопад растрепавшихся волос. Я и не чувствовала, насколько была напряжена, пока это чувство не отпустило меня.

      И тут же в голове, как жужжащие осы в улье, зароились сотни вопросов. Где я? Кто это был? Что произошло? Что теперь со мной будет? Как вернуться к маме? Вопросов было столь много, что у меня закружилась голова, а потому я не сразу услышала, как открылась дверь. В комнату практически беззвучно вошли три девушки.

      Милые такие девушки. В сереньких длинных платьях, черных фартучках, с повязками черного цвета на головах, скрывающих волосы. И с тонкой бледно-зеленой кожей, под которой отчетливо проглядывались насыщенно зеленые вены.

      Я осталась сидеть, во все глаза рассматривая это самое настоящее чудо. Зеленая кожа – далеко не все странности этой троицы. Например, их изогнутые брови-ниточки, как и длинные пушистые реснички, были насыщенно-красными, а узкие губы – белыми. Носов вообще не было, только две полоски вместо ноздрей.

      Девушки