Большой брат. Приказано умереть. Владимир Колычев

Но его дружки вскочили из-за стола.

      Олеся занималась тхеквондо и дзюдо – пять лет кряду в интенсивном режиме. Она могла бы разбросать толпу этих недоумков. Но не было желания напрягаться. Да и женские туфли не самая лучшая обувь для единоборств.

      Она попросту сорвала с плеча свою сумочку, вытащила оттуда никелированный малогабаритный «браунинг», наставила его на толпу. Недоросли остановились как вкопанные. Один даже поднял руки.

      – Э-э, ты чего? – спросил второй.

      Олеся ничего не сказала. И ее взгляд ничего не выражал. Ни злобы, ни агрессии. Какое-то сверхъестественное спокойствие на фоне космической пустоты. Сила и уверенность…

      – Ты это… – промямлил третий охламон. – Ты езжай, мы ничего…

      Олеся посмотрела на изумленного Кирилла, движением свободной руки показала ему на машину. Сама села за руль. Никто им не препятствовал, и они покинули столь негостеприимный для них городок.

      – А-а, ты… Ты карате занималась? – спросил Кирилл.

      Он был жалок, но вместе с тем трогателен в своей беспомощности.

      – Что-то в этом роде, – покровительственно улыбнулась ему Олеся.

      – А пистолет?

      Вместо ответа она потянулась к пачке «Vogue», вытащила сигарету, поднесла ее ко рту. А затем взяла пистолет и нажала на спусковой крючок. Из ствола пыхнуло пламя, которым она зажгла сигарету.

      – Так это зажигалка! – зашелся в восторге Кирилл.

      – Всего лишь зажигалка, – кивнула она.

      – Но ведь они-то думали, что у тебя настоящий пистолет.

      – Потому что я им это внушила… А себе внушила, что могу справиться с ними. Вот я с ними и справилась…

      Он понял, что это камень в его огород.

      – Ты внушила себе, а я нет, – с кислым видом сказал он. – Не успел настроиться… Но ты не думай, я этот случай просто так не оставлю…

      Олеся посмотрела на него и выгнула правую бровь знаком вопроса.

      – Ты еще не знаешь, какие у меня друзья в Питере! – расхорохорился Кирилл.

      Высоко вскинул голову, расправил хлипкие плечики. Обтрепанный воробей пытался выглядеть благородным орлом. Олесе было забавно за ним наблюдать. Забавно, но не более того. Ни раздражения, ни презрения.

      – И какие у тебя в Питере друзья?

      – Знаешь, какие крутые, о!.. Я тебе по секрету скажу: они у меня киллеры!

      – О! В самом деле круто! – Ей стоило труда, чтобы сдержать наползающую на губы усмешку.

      – Не то слово… Я Вове скажу, так он этого Серегу на части порвет.

      – И отомстит за тебя, – добавила она.

      – Отомстит! – запальчиво подтвердил он.

      Олеся нисколько не сомневалась в том, что Кирилл врет без зазрения совести. Нет у него никаких друзей киллеров. У него вообще нет друзей. Есть только приятели, и то большую часть из них составляют такие вот ухари, как Серега. Вернее, он сам считает их приятелями, хотя те презирают его и унижают – по праву сильного над слабым… Нет у Кирилла друзей, изгой он по жизни.

      – А может быть, хватит того, что я за тебя