Большой брат. Приказано умереть. Владимир Колычев

назад? – потрясенно переспросил Марат. – Вы хотите сказать…

      – Да, вы целый год провели в коме…

      Его ранило в мае двухтысячного года. А на дворе уже июнь две тысячи первого.

      У него было два ранения в голову – пулевое и осколочное, плюс обширная контузия. Осколками посекло руки и ноги. Сначала его доставили в Моздок, где сделали первую операцию. Затем был Ростов-на-Дону. И там его оперировали. После чего отправили в московский госпиталь имени Бурденко, где им занялись лучшие нейрохирурги страны. Операция прошла вроде бы успешно, но Марат возвращаться к жизни не торопился. Врачи сделали ставку на его крепкий организм. И не ошиблись. Он оправдал их надежды. Он возвратил свое право на жизнь…

      Разговор с Еленой Ивановной забрал у него много сил. Марат снова нырнул в забытье. И не безвозвратно. Он снова пришел в себя и попал в руки врачей. Его обследовали, тестировали, задавали глупые вопросы – как будто хотели узнать, идиот он или нет. Но тяжелое ранение никак не отразилось на его мыслительной функции. И с двигательными функциями вроде бы все было в порядке. Имело место опеределенная заторможенность, но это всего лишь последствие общей слабости. Чтобы окончательно вернуться к жизни, Марату требовалось лишь восстановить свои силы. А это было не так-то просто. Организм его был крайне истощен, долгая неподвижность атрофировала мышцы, все тело в пролежнях, кровь по сосудам бежала вяло. Зато его боевой дух оставался таким же крепким, как и прежде. И он был уверен, что эта лошадка вывезет его в боевой строй…

      В июле его навестил командир бригады, в которой он служил. Полковник Осокин был рад увидеть своего подчиненного.

      – А мне говорили, что ты не выкарабкаешься.

      – А я, как видите, выкарабкался, – улыбнулся Марат. – Всем смертям назло. И Суходолу назло…

      – Да, подставили вас, – помрачнел командир.

      – Как там эта гнида поживает? Звезду, наверное, очередную получил?

      – Да нет, так и остался генерал-майором. Но уже не служит.

      – Что, на пенсию спровадили?

      – Как уж бы. Генерал Суходол избран губернатором Западно-Сибирской области.

      – Ничего себе… Что, заслуг много перед Родиной? – скривился в скептической улыбке Марат.

      – Более чем. Одно уничтожение батальона чего стоит… – в тон ему ответил Осокин.

      – Как же так, все же знают, что он целый батальон положил, а ему хоть бы хны. Губернатором вот стал.

      – Знать-то знают, а доказательств нет…

      – Как же нет? А я? А запись переговоров?

      – Ты был в коме. Записи не сохранились. А все неудачи были списаны на происки чеченцев… Ну, еще Курбатова сняли с должности за провал операции. Но ему-то что, он сейчас у Суходола в администрации окопался…

      – Хорошо устроились, гады. А нам приказано было умереть… Я-то выжил. А где комбат мой, где Извеков, где мои бойцы?..

      – Все погибли, – тяжело вздохнул полковник. – Все, почти что без остатка. Две группы полностью уничтожены, из твоей только ты остался, да еще три бойца