Астра. Счастье вдруг, или История маленького дракона. Анна Гаврилова

гады. Горячей воды для ребёнка пожалели. И… и никаких тебе ароматных трав, никакой пены, и вообще.

      – Может, вода не нравится? – проявила чудеса сообразительности Люсси. – Может, погорячее надо?

      Светлость многозначительно хмыкнула и потянулась к крану. Я проводила его руку кровожадным взглядом, тихонечко клацнула зубами. Ну чтобы не расслаблялся.

      – Возможно, – сказал герцог задумчиво. – Возможно, ты и права.

      Ну надо же! Ну неужели! Неужели у нас есть хоть чуточку ума!

      А вода всё равно холодная была. Правда до тех пор, пока светлость не метнулась к шкафу с банными принадлежностями и не приволокла коробку с серыми кристалликами, с помощью которых подогревают воду.

      Он бросил сразу два, а я зажмурилась от удовольствия. О да! Вот так! Ещё! Ещё чуточку! О…

      Когда от воды пошел парок, я не выдержала и легла. Так, чтобы только морда снаружи, а всё остальное в водичке. Ни с чем не сравнимое удовольствие. Лучшее, что случилось со мной за последние семь лет! Ещё бы светлость над душой не стояла, совсем бы здорово было…

      – Смотри-ка, а ей нравится, – прокомментировал герцог.

      Мажордом скептически хмыкнул, остальные тактично промолчали. А полуголый блондинчик снова к шкафу с банными принадлежностями потопал, а через минуту вернулся, держа в руке широкую щётку.

      – Хочешь? – хитро вопросил он.

      Я эмоций сдержать не сумела – позорно взвизгнула и вильнула хвостом. Очередной фонтан брызг герцога не задел, на сей раз только столпившейся у дверей прислуге досталось.

      – Твою ж… – выпалил Жакар.

      Но я ругани не слышала, как заворожённая глядела на щётку.

      – Ну точно девчонка, – усмехнулась светлость.

      Да, есть такое дело.

      Я позволила сероглазому всё! И морду мылом натереть, и спинку, и брюшко с крыльями, и даже… даже под хвостом вымыть разрешила. Кстати, надо отдать герцогу должное – там он был особенно нежен.

      С ошейником тоже осторожничал, и это радовало. Когда первый раз прикоснулся к проклятой железке, я стиснула зубы, готовясь пронаблюдать красные круги и ощутить все оттенки боли, но дело ограничилось лёгким дискомфортом.

      На всё про всё пять смен воды понадобилось, и кое-кто совсем расслабился и разомлел… Даже не возмутился, когда его подхватили на руки и на холодный мраморный пол поставили. И полотенчику совсем-совсем не противился.

      Прислуги к этому моменту стало меньше – видать, совесть в людях проснулась, о служебных обязанностях вспомнили. Жакар громко пыхтел, противная Люсси шумно вздыхала, остальные умилялись молча.

      – Ну вот, – заключила безмерно довольная своим подвигом светлость. – Совсем другое дело.

      Чему радуется, поняла сразу и не могла не усмехнуться. Ну да, ну да… Я в курсе, что под слоем грязи, которую щёткой и мыльной пеной снимали, золотая чешуя с тёмным кантиком.

      – А теперь гречки? – вопросил герцог.

      Эх, куснуть бы тебя, но совесть временное вето наложила.

      Не знаю, что такого особенного на моей морде отразилось, но светлость отчего-то пришла к выводу,