Имитация. Насмешка Купидона. Алекс Д

нежную ямочку горла и вздымающуюся грудь, наполняя ее с яростной одержимостью.

      Аспирин творит чудеса, мать вашу. От утренней апатии не осталось и следа. Мои бешеные толчки раскачивают ее тело и стол под нами в диком языческом танце первобытной похоти. Я ощущаю, как острое наслаждение пронизывает все мышцы, приятное тянущее тепло спускается по позвоночнику, охватывая поясницу, подводя меня к ослепительному освобождению с каждым новым ударом наших тел. Протянув руку, я проталкиваю между ее пересохших губ большой палец, и она облизывает его, прежде чем втянуть внутрь. Наши глаза встречаются в немом поединке. Я вижу, как рождается первая волна экстаза в расширившихся зрачках. В следующее мгновение она содрогается всем телом, и с гортанным стоном я следую за ней.

      – Одну проблему можно вычеркнуть из списка. Ты на первом месте в таблице желаний, – бормочу я, задыхаясь и гладя ладонями любимое расслабившееся тело. Затихающее удовольствие приносит ощущение расслабленности.

      – Готов озвучить весь список? – спрашивает Фей, сдвигая ноги и отталкивая меня. Я не позволяю ей ускользнуть, беру на руки и волоку в душ, где обоих нас привожу в порядок. Я долго и нежно целую ее под горячими струями воды. Шепчу слова утешения или оправдания, и они действуют. Ощущаю, как моя дьяволица постепенно оттаивает, расслабляется, обнимая меня в ответ, отвечая на мои ласки. Тонкие пальцы нежно скользят по моей спине, губы мягко повторяют контуры грудных мышц, медленно движутся вниз по напряженному прессу. Она опускается на колени и обхватывает мой член губами. Помогая языком и пальцами, она доводит меня до оргазма в считанные минуты и не выпускает. Против ее нежного горла я бессилен, бестия знает, как заставить мужчину рычать от удовольствия. Пока последняя капля моего наслаждения не остается на умелом языке, Фей не позволяет мне отстраниться, да я и не хочу. Если все истерики этой выдумщицы будут заканчиваться так, я готов с ними мириться.

      Потом мы вместе наводим порядок на кухне и снова пьем кофе. Горячий, ароматный. Оба притихшие, насытившиеся. Фей выглядит смущенной и все еще немного обиженной. Я накрываю ее руку своей, мягко сжимаю пальцами.

      – Вчера был день рождения Эммы Спенсер, – произношу едва слышно. – Был бы, будь она жива. Причина моего состояния, которое показалось тебе подозрительным, скрыта на самом деле в другом. Я был на кладбище, потом напился и потерял контроль. Прости меня.

      – Я не знала. Теперь мне стыдно, – выдыхает Фей, глядя блестящими от подступивших слез глазами. – Ты должен был сказать. Я бы все поняла.

      – Да, я знаю. Давай не будем больше спорить. Ты единственная женщина, имеющая для меня значение, – искренне признаюсь я. Она шумно вздыхает, закусывая губу.

      – Ты уверен, Джером?

      – Абсолютно.

      Фей долгим испытывающим взглядом смотрит в мои глаза. Мне кажется, что я слышу, как она думает. Фей не верит мне, и я не осуждаю ее. Я сам себе не верю в эту минуту. Мой мозг отказывается найти правильный выход, который устроил бы нас обоих.

      – Мне